Схема. «НАСЛОЕНИЯ» разных религий в Европе за 3000 лет .
Карта.
1) Раскол «МАНИХЕЙСКИЙ» (богомилы и волхвы-дуалисты с X в.). —
2) «УНИАТСКИЙ» (уния с римо-католиками в кон. XVI в.).
3) «СТАРОВЕРЫ-НЕСТОРИАНЕ» (с нач. XV в.). Борьба «староверов» с Православием. Несториантсво у монголов. Союз «капитонов-богомилов» с «староверами-несторианами». Беспоповщина и Поповщина в расколе.
4) «ПРОТЕСТАНТСКИЙ» (штундо-баптизм в XIX в.. от иностранных колонистов, см. рис. 6) .. Апокалиптические и «коммунистические» секты. — Вероисповедный состав России в древности и в XIX в. Счисление раскольников.
«НАСЛОЕНИЯ» РАЗНЫХ «СТАРЫХ ВЕР»
в Восточной Европе за 3000 лет.
5-1. Все рассмотренные нами в первой части книги древние расколы, кроме римо-католического, произошли во Вселенском Православии задолго до Крещения Руси, и, казалось бы, не должны были сказаться на единстве веры в Киевской митрополии Константинопольского патриархата. Но Киевская Русь, как до Крещения, так и после него не была изолированным от внешнего мира «заповедником», — как и все индоевропейские народы, славяне сохранили веру в общеиндоевропейских богов; имели своих собственных, общеславянских. Во время своего пребывания на Дунае славяне заимствовали у фракийцев и греков древние мистериальные культы Богини-Матери Кибелы и бога вина Вакха-Дионисия (по-славянски Врума) вместе с присущими этим культам ритуальным скопчеством и оргиями-вакханалиями. Столь же давно они испытали влияние иранского дуализма со стороны скифов и сарматов. Наконец, в 200-400 годах дунайские славяне находились под владычеством готов и восприняли от них элементы скандинавских культов. Затем, вместе с готами, они могли быть впервые просвещены светом православной веры в IVв., когда Святой Иоанн Златоуст, архиепископ Константинопольский, поставлял готам во Фракию епископов и посылал пророведников. Однако, к сожалению, среди готов укоренилось арианство, а посему нельзя исключить того, что эта древняя ересь могла оказывать влияние и позднее, потому что часть готов осела в Крыму, и с ними Киевская Русь поддерживала торговые и культурные отношения. Такова история наслоения различных «старых вер» на религиозное сознание славян, да и всех прочих народов, вместе с которыми славяне расселились по Русской равнине в VI-VII веках. При своем расселении славяне вошли в самые близкие отношения с народами угро-финской группы и с потомками гуннов-тюрков, той частью булгар, которые ушли на север и расселились в устье Камы. За 200 лет до Крещения Руси славяне, волжские угро-финны (мордва) и камские булгары находились в политической зависимости от мощного Хазарского Каганата, где государственной религией стал иудаизм. Наконец, славяне издавна торговали с магометанами-арабами, а в начале Xв. ислам стал государственной религией в Камской Булгарии. Незадолго до Крещения самые тесные отношения у Киевской Руси были с уже православной (дунайской) Болгарией, куда князь Святослав даже хотел перенести столицу из Киева. Но с 971г., когда Византийский император Иоанн Цимисхий переселил с восточных рубежей из Армении в Болгарию общины сектантов-дуалистов манихеев-павликиан, от них в Болгарии возникли первые общины манихеев-богомилов. Богомильские проповедники не оставили без внимания родственную по крови и языку Русь, а потому ко времени Крещения Руси местное жречество, ВОЛХВЫ, как славянские, так и угро-финские, уже были знакомы с основами богомильского учения (Гальковский, 1916). В Киевской Руси богомильское учение проповедовали, как ВОЛХВЫ (см. гл. 6), так и пришлые проповедники. Дважды на церковных Соборах в Киеве осуждалась богомильская ересь (Адриан Скопец в 1004г. и Дмитр в1123 г). 5-2. Такова вкратце «история религиозного воспитания» наших предков славян, но почти то же самое можно сказать о любом европейском народе. В прилагаемой к этой главе схеме 3 сделана попытка графически изобразить это «наслоение» с учетом хронологической последовательности. Поскольку ни одно из «наслоений» не исчезло, в верхней половине схемы те же «наслоения» показаны в виде расзновидностей сект, ими порожденных. Из перечисленных св. Иоанном Дамаскином «четырех проообразов всех ересей« в дохристианской Руси наличествовали все четыре: ЯЗЫЧЕСТВО в разных вариантах, ИУДАИЗМ, ГНОСТИЦИЗМ и ПАРСИЗМ в форме богомильства. Таким образом, семена плевел (иудаизм, латинство, богомильство) попали в языческую «почву» ЗАДОЛГО ДО семян пшеницы, то есть Крещения, а потому успели в этой почве укорениться и прорасти. При этом у засевающих плевелы были у каждого свое «поле»: жидовины проживали на Юго-Востоке, в степях Подонья, Причерноморья и Прикаспия; латиняне «обрабатывали» Западные области расселения славян; богомилы-волхвы отступили в глухие леса на Север и Северо-Восток.
5-3. Такова, если можно так сказать, была «диспозиция» враждебных христианству сил к тому моменту, когда князь Владимир вместе с варягами-дружинниками (тоже язычниками) и славянами-боярами решил поменять веру предков на другую. Самое удивительное, что практически такую же «диспозицию» мы застаем и в конце XIX в., то есть спустя 900 лет после Крещения Руси. По всей стране живут кудесники, волхвы, ворожеи и знахари. В тайных общинах гностиков (хлыстов, скопцов, духоборов и молокан) «живые боги», «пророки» и «пророчицы» возглавляют бесовские «радения», в которых участвует «цвет нации» — писатели, поэты и философы. На Западе живут латиняне-униаты — раскольники, предавшие Православие ради покровительства Римского папы. На Севере и в Поволжье — тоже раскольники, богомилы-беспоповцы, а на Дону – раскольники «староверы»-поповцы. Среди них живут «русские израильтяне», субботники, иконоборцы — одним словом, жидовствующие. Если на схеме 3 представлена «история» пережитых народом «болезней» с краткими указаниями на их синдромы, то прилагаемой карте 1 проведены условные границы тех главных четырех расколов, о которых шла речь. Незакрашенный четырехугольник в центре соответствует тем областям вокруг Москвы, где расколы и сектантство, хотя и были распространены, но в очень малой степени, а за границами его лежат области, где, несмотря на распространение Православия, тот или иной раскол проявился в наибольшей степени.
ВЕРОИСПОВЕДНЫЙ СОСТАВ РОССИИ В ДРЕВНОСТИ И В XIXв.
5-4. Естественно, нас не может не занимать вопрос, какая часть русского народа оказалась к середине XVII в. неправославной и решившейся на открытый разрыв с Церковью и своим Отечеством. Если видеть в толках раскольников-старообрядцев, в сектах жидовствующих и хлыстов еретиков, существовавших на Руси в скрытом виде веками, то выяснение доли ушедших в «старообрядческий» раскол могло бы помочь оценить и размеры того древнего раскола, который нами условно назван «языческим». К сожалению, ни на время начала раскола в XVII.в., ни в течение последующих 200 лет сколько-нибудь точных данных о числе сектантов нет.
5-5. За неимением данных о числе сектантов и раскольников в прошлом, воспользуемся советом А.С.Хомякова о ВОЗВРАТНОМ ХОДЕ при изучении истории, то есть от современного к старому, от старого к древнему, потому что только такой путь, по его словам, «может служить ее поверкою». «ХОТИТЕ УЗНАТЬ ТО, ЧТО БЫЛО, — СПЕРВА УЗНАЙТЕ ТО, ЧТО ЕСТЬ». Первые более или менее достоверные данные о вероисповедном составе Российской империи относятся к 1878 г. (ЭСБЕ, «Россия», т.54,). Они приведены в таблице, где указаны племена и народности Европейской части России с указанием их вероисповедания в процентах, то есть на 100 жителей (в скобках — по всей Империи). Новые по сравнению с эпохой Киевской Руси «конфессии» выделены курсивом. Для удобства сравнения в крайнем левом столбце те же народности указаны в терминах Киевской Руси.
5-6. Нетрудно убедиться в том, что этнографический состав Российской империи по сравнению с Киевской Русью практически не изменился, за исключением того, что из славянских племен сложился ЕДИНЫЙ РУССКИЙ НАРОД, и одни народы (финны, литва, поляки, молдаване) им были завоеваны, другие — переселились в Россию сами (армяне, болгары, шведы, немцы). Но среди них нет ни одного незнакомого народа. Другое дело, вероисповедания. ЯЗЫЧЕСТВО почти исчезло, русский народ стал ПРАВОСЛАВНЫМ и попрежнему продолжал жить вперемешку с МАГОМЕТАНАМИ, ИУДЕЯМИ, ЛАТИНЯНАМИ и МОНОФИЗИТАМИ. Но среди вероисповеданий мы замечаем и новые разновидности, каковы: ПРОТЕСТАНТЫ, УНИАТЫ и СТАРОВЕРЫ.
5-7. Зная начало и конец, находя одни и те же ереси-секты ДО Крещения Руси и спустя 900 лет ПОСЛЕ Крещения, мы, во-первых, не можем поверить в то, что «до патриарха Никона» никаких расколов на Руси не было, а во-вторых, в то, что все это многообразие ересей возникло из-за перемены обрядов. Попробуем восстановить исторический ход событий по широко известным фактам. Мы знаем из летописи, что к князю Владимиру пришли с предложением принять их «закон» МАГОМЕТАНИН из Камской Булгарии, ЖИДОВИН неизвестно откуда (возможно, местный, киевский, так как в Киеве, как и в любом торговом городе был особый квартал, где жили торговцы-иудеи); ЛАТИНЯНИН немец и ПРАВОСЛАВНЫЙ грек. Затем в летописях XI-XIII вв. появляются сообщения о поднимаемых БОГОМИЛАМИ-волхвами мятежах и творимых ими убийствах. В XI в. в Болгарии, Румынии, Галиции и на Волыне, а также в Прикаспии появились компактные поселения армян-монофизитов, бежавших из Закавказья в связи с нашествием тюрков-сельджуков. Из болгарских хроник известно, что армяне вели активную пропаганду своей ереси там, а так как и они имели достаточно многочисленную и влиятельную общину в Киеве в XI в., то нет никаких оснований полагать, что и здесь они не засеяли семена МОНОФИЗИТСТВА.
ПЕРВЫЙ РАСКОЛ ЯЗЫЧЕСКО-МАНИХЕЙСКИЙ
(с X в.)
5-8. Таким образом, рассматривая «историческую географию» еретических влияний на самый начальный период христианизации Руси (см. схему 3), мы видим, что в «исконную языческую почву» в ту пору были засеяны семена ВСЕХ будущих расколов, ересей и тайных сект, пустивших глубокие корни и давших ядовитые плоды по мере созревания. От манихеев-богомилов произросли тайные секты хлыстов-скопцов и псковские «стригольники», первое упоминание о которых в 1376 г. можно считать началом «раскола стригольников» (Макарий (Булгаков), кн. III, с.99), или, если учитывать его природу, РАСКОЛА МАНИХЕЙСКОГО. После казни основных зачинщиков, как это обычно бывает, сектанты ушли в подполье и распространились в пределах Пскова и Новгорода. В 1470 г. в Новгороде начали свою проповедь прибывшие из соседней Литвы жидовины-караимы. Их учение нашло самую благоприятную почву в среде местных манихеев-стригольников и породило раскол, известный под названием «ересь жидовствующих». С тех пор иудаистская составляющая в массе манихейских общин с не исчезала и в каждой «народной секте» порождала субботников, иконоборцев и прочих жидовствующих.
5-9. С победой манихейско-протестантской Реформации в Европе, где «иудейская струя» тоже присутствовала в явной и неявной форме практически во всех реформатских сообществах, влияние на Православную Русь неоманихейства европейского «разлива» шло по всему Западному фронту: через Швецию, Ливонию, Польшу, Литву и оккупированные ими Западные русские земли, Малороссию и Белоруссию. В результате псковско-новгородские манихеи-стригольники и манихеи-жидовствующие, имевшие давние и тесные торговые связи с Западной Европой «заразились» иудейскими ересями антитринитариев и социниан, живших в Польше и Литве. На Соборе 1552 г. в Москве были осуждены еретики мирянин М.Башкин, иеромонах Артемий и монах Ф.Косой, связанные с «заволжскими нестяжателями», как называли себя в ту пору скрывшиеся в подполье последователи жидовствующих.
5-10. Манихейский «хронический раскол» веками распространялся тайно, преимущественно по окраинам, где русские жили вперемешку с инородцами и где антихристианское учение хлыстов и богомилов находило самую благоприятную почву в укорененной с дохристианской эпохи привычке населения к оккультным (сатанинским) ритуалам. В Стоглаве (а этот документ составле в сер. XVI в., то есть спустя 650 лет после принятия христианства на Руси) говорится о повсеместном участии населения не только в ворожбе, гаданиях и волхвовании, но в бесовских и Эллинских оргиях с плясками, квохтаньем и криками, о явлении «пророков» и «пророчиц» («живых богов» хлыстовских общин), о богомильском культе Пятницы под видом почитания великомученицы Параскевы (по-греч. «параскева» значит «пятница») в многочисленных часовнях, ей посвященных, на распутьях дорог, на источниках, торжищах и ярмарках. Все это продолжало существовать и в XVII в., а после «старообрядческого» раскола, основную массу которого составили богомилы-беспоповцы, тайные манихеи-язычники и хлысты, все компоненты этой «народной религии» сохранялись в общинах староверов и через них передавались последующим «волнам» сектаторов и раскольников.
5-11. Отрицание священства и Таинств (БЕСПОПОВЩИНА), отрицание брака и чадородия (БЕЗБРАЧНИКИ), пропаганда жертвенного самоистребления (САМОСОЖЖЕНИЯ), употребление изуверских обрядов (самокрещение, покаяние земле, в щель или дыру, «причастие» с элементами волхвования и т.п.) — все это НИКАКОГО ОТНОШЕНИЯ к «старой вере», если под этим подразумевать Веру Православную, не имеет, но является внешним выражением ИНОЙ, действительно, «старой веры» — ЯЗЫЧЕСТВОМ, закамуфлированным под «народное христианство». Разговоры о «древлем благочестии» раскольников скрывают правду об антихристианской сущности этой «старой веры», последователи которой яростно ненавидят Церковь Христову. Суть сектантского ИНОВЕРИЯ, так называемой «народной религии Свободного духа», в которой за века смешались учения иудео-христиан, гностиков манихеев, павликиан и богомилов, сводится к следующему: — антихрист (он же сатана, злое начало и т.п.) господствует в созданном им мире и в Церкви, которая «испорчена» (апостолами в I в., затем Вселенскими Соборами в IV—VIII вв., Царьградскими патриархами в X—XI вв., патриархом Никоном в XVII в. и т.д.); —власть в Церкви захватило священство, от этой власти можно и нужно избавиться, потому что священником может быть любой член общины; — таинства излишни; крещение, покаяние и венчание оставить как обряды: богослужение следует упростить до совместного пения молитв и гимнов; — строгий аскетизм (вплоть до отрицания брака) с одновременным допущением крайнего распутства, свойственного всем языческим культам Востока; — проповедь крайнего воздержания и призывы к добровольному мученичеству во время гонений и к самоистреблению при их отсутствии.
5-12. Этот перечень основных «догматов» древних манихеев-богомилов ПОЛНОСТЬЮ совпадает как с содержанием проповеди капитонов и происшедших из капитоновщины старообрядческих толков БЕСПОПОВЩИНЫ, так и с «доктриной» сектатора XIXв. графа Л.Толстого. Он считал, что Православная Церковь — это антихристианское учреждение, власть в котором захватило священство, обманывающее народ. «Да идите и вы к отцу своему диаволу, — писал он, повторяя заклинания староверов XVII в., — вы, взявшие ключи Царства Небесного». Идеологической близостью объясняется та широкая кампания по защите «религиозных диссидентов» (духоборов, молокан и пр.), которую возглавил Толстой, а поддержали все известные «богоискатели», деятели культуры начала ХХ столетия.
5-13. И ПРОТЕСТАНТСТВО в Европе, и СТАРООБРЯДЧЕСТВО в России произошли из одного МАНИХЕЙСКОГО корня. Неоманихеи-протестанты открыто выступили в Европе в 1520-е годы, в России то же самое произошло в 1650-е годы. Эти антицерковные движения развивались параллельно и к концу XIXв. практически слились в один сектантский «котел». Этот процесс иллюстрирует схема «Родословная сектантства», где за каждой линией, соединяющей разные секты, стоят реальные организационные и идеологические связи, а «котлы» изображают слияние и переплетение внешне различных сект, внутренне сродных и союзных.
ВТОРОЙ РАСКОЛ — УНИЯ С РИМО-КАТОЛИКАМИ
(в конце XVI в.)
5-14. Католическая пропаганда в Западной Руси дала свои плоды в 1596 г., когда произошел «униатский раскол». Как и все раскольники, униаты ненавидят Церковь, которую предали их предки, и обвиняют ее в гонениях на них, ни в чем не повинных агнцев, хотя на их совести лежит немало мученической крови православных христиан. Рассмотрение истории этого раскола увело бы нас слишком далеко в сторону от основной темы, хотя, надо заметить, в Западных областях между униатами и староверами кое-какие связи существуют.
ТРЕТИЙ РАСКОЛ СТАРООБРЯДЧЕСКИЙ
( в XVIIв.)
5-15. Хотя манихеи-беспоповцы составили основную массу антицерковного движения XVII в., но зачинщиками открытого мятежа явились не эти тайные сектанты, а «легальные» еретики, «староверы»-поповцы, с XIV в. боровшиемся за свою «старую веру», символом которой они сделали несторианские и монофизитские обряды, главные из которых: ДВОЕПЕРСТИЕ, СУГУБАЯ Аллилуйя и хождение ПОСОЛОНЬ. От постоянно употребляемых слов о защите «старых обрядов» все движение и получило свое название СТАРООБРЯДЧЕСТВО, вопреки тому, что обряды эти не были «старыми» для Руси, и тому, что в разных сектах употреблялись разные обряды. Чем отличается «поповщина» от «беспоповщины» в идеологическом смысле? Манихеи-богомилы, как все сектанты-дуалисты, отрицают Православную Церковь, священство, благодатность Таинств, брак, чадородие и проповедуют строгий аскетизм вплоть до самоистребления. Ничего подобного нет у поповцев — они признают Церковь, священство, Таинства, брак и последовательно выступали против массовых самосожжений, считая их самоубийством.
Таким образом, эти два типа раскольников при столь прямо противоположных взглядах на Церковь и священство изначально не были едины с беспоповцами-безбрачниками, а потому выражение типа: «раскольники разделились на поповцев и беспоповцев» не соответствует реальному ходу событий. Капитоны, из которых произошли беспоповцы, стали раскольниками, то есть отвергли и прокляли Православную Церковь ДО патриаршества Никона, они не уходили в раскол, потому что уже не принадлежали Церкви, в которой, по их вере, давно «воцарился сатана и нет благодати». Поповцы, или точнее, около 20-30 инициаторов внутрицерковного мятежа, наоборот, находились внутри Церкви и желали реформировать ее в согласии со своими представлениями. С этой целью они сформировали ряд «кружков ревнителей благочестия» (в Нижнем Новгороде, Смоленске, Москве, Муроме. Костроме и монастырях Заволжья) тоже задолго до раскола, в 1630-е годы.
5-16. Так же, как у манихеев-беспоповцев, и у «староверов» была своя предыстория. Географически «староверы» проявились более всего не на окраинах Севера и Северо-Востока (там жили их союзники, беспоповцы), а на Востоке и Юге, в бывших Владимиро-Суздальском, Костромском, Нижегородском, Рязанском княжествах и в Русском Пограничье с Золотой Ордой (Тамбовская, Воронежская, Харьковская губернии и Донские степи). Все эти земли в XI-XII вв. были заселены славянами вперемешку с племенами угро-финнов, агрессивно сопротивлявшихся проповеди христианства, или кипчаков-половцев, христианством вовсе не затронутых. В XIII в. славяне-вятичи в Муроме убили преподобномученика Кукшу, жители Ростова Великого изгнали двух первых епископов и избивали священномученика епископа Леонтия и преподобного Иакова. В1223 г. на Русь пришли из Центральной Азии монголы-чингизиды. В1240 г. был разрушен и вскоре запустел Киев, а граница с Батыевой Ордой и улусом Ногая проходила не очень далеко от Москвы, окаймляя как раз те области, в которых в середине XVII в. население поддержало прибежавших из Москвы расколоучителей-«староверов». Такое «географическое» совпадение заставляет искать корни «староверия» в исторических обстоятельствах, характерных именно для этих окраин, и среди этих обстоятельств немаловажным было то, что пришедшие из Центральной Азии монголы, как и многие другие племена в Азии, с VI-VIII вв. были охвачены проповедью христианства в виде еретических учений сначала дуалистов-манихеев, затем несториан и монофизитов.
5-17. БОРЬБА СТАРОВЕРОВ С ПРАВОСЛАВИЕМ. После разрушения Киева прошло почти 60 лет, когда в 1299г. Киевский митрополит, Святитель Максим (грек), решился перенести кафедру вглубь страны во Владимир. Однако, уже через несколько лет, его преемник Святитель Петр (уроженец Волыни), переселяется в Москву, а следующий митрополит, Святитель Феогност (опять грек) переносит сюда кафедру. Так Москва, будучи еще небольшим удельным княжеством на переферии Владимиро-Суздальского Великого княжества становится центром Митрополии. В течение XIV в. московские князья получают ярлык на Великое княжение, собирают земли от Белого моря до Оки и от Смоленска до Нижнего Новгорода. Сразу же в этот новый государственный центр начинают стягиваться влиятельные политические фигуры, как из соседних государств (Пруссии, Литвы, Польши и Золотой Орды), так и из бывших княжеств. Начинается многовековая борьба за власть между «старомосковским боярством», при помощи которого началось строительство будущего Православного Царства, а в перспективе Российской Империи (наследницы Византийской), и пришлыми «княжатами», Рюриковичами, Гедиминовичами и выходцами из Орды. Если «старомосковское боярство» вкупе со Священноначалием и монашеством традиционно выступало за усиление ЕДИНОЙ ДЕРЖАВЫ, то пришлые «княжата»-федералы привнесли с окраин, в политическом отношении центробежные тенденции, а в вероисповедном — всевозможные искажения Православия, которые накопились в Поволжье и Рязани еще с дохристианской эпохи и усилились за 200 лет пребывания под татарским игом. Историки тщательно изучили политический аспект этой борьбы (А.Н.Веселовский, А.А.Зимин, М.Н.Тихомиров, Л.В.Черепнин), но их, естественно, мало занимала тема религиозного противостояния Православия и ИНОСЛАВИЯ «староверов», и тем более «географическая привязка» того и другого: Православия к Москве, как православному ядру русского народа, строителю Державы, и «староверия», как ереси сепаратистов, политических и религиозных. Нижегородско-Уральский инородческий и Донецко-Яицкий казачий сепаратизм на всем протяжении русской истории давал себя знать тотчас, когда Держава ослабевала, и в конце ХХ столетия мы являемся свидетелями очередного витка этой борьбы.
5-18. Что же конкретно отличало «староверов» от Православия Московской митрополии? Список различий в обрядах слишком длинен, и для наших целей пока достаточно сказать о трех основных, отметив, что важным является как раз их совокупность: у православных ТРОЕПЕРСТИЕ, ТРЕГУБАЯ АЛЛИЛУЙЯ и хождение по кругу направо, ПРОТИВ СОЛНЦА (противосолонь), а у «староверов» ДВОЕПЕРСТИЕ, СУГУБАЯ АЛЛИЛУЙЯ и хождение по кругу налево, ПО СОЛНЦУ (посолонь). Для краткости далее, как об отличительных признаках, мы будем говорить о троеперстии и двоеперстии, подразумевая всю совокупность этих и других обрядов. Почему важна именно совокупность, а в розницу или вперемешку эти различия не имели бы большого «диагностического» значения? Потому что первая триада во главе с ТРОЕПЕРСТИЕМ принадлежит ВСЕМ православным, не только русским «никонианам», как можно понять из обличений раскольников, но и грекам, сербам, болгарам, киприотам, грузинам, румынам, малороссам и белоруссам — и ни у одного из этих народов не было ни перемены ДВОЕПЕРСТИЯ на ТРОЕПЕРСТИЕ, ни «старообрядческого» раскола. Вторая триада во главе с ДВОЕПЕРСТИЕМ принадлежит древним «староверам»-еретикам несторианам и монофизитам. Когда в VI в. на VI Халкидонском Вселенском Соборе Православная Церковь анафемствовала монофизитов, то они кричали, что стоят «за старую веру» против «новой», то есть говорили то же самое, что русские «староверы» в середине XVII в. Споры об обрядах между православными, складывающими три перста во имя Святой Троицы, и «староверами», складывающими два перста, как несториане, а они это делают во имя ложно понимаемой двуприродности Иисуса Христа, начались еще в Византии. В России же они обострились ЗАДОЛГО ДО патриаршества Никона, а именно, за 250 лет до него, то есть в начале XV в., когда пришлые «староверы»-княжата стали брать в Москве верх над правосилавным старомосковскими боярами, к тому же традиционно грекофилами, поскольку наше Священноначалие и в то время, и позднее вовсе не собиралось порывать связи с Матерью-Церковью, от которой получило веру.
5-19. Другое дело «староверы» — в единстве с Вселенским Православием сепаратисты видели угрозу своим интересам, а кроме того, не испытывали к грекам ни уважения, ни любви, так как свою «старую веру» получили не от них, а от тех, кто с V-VI вв. люто ненавидел греков. Грекофобия «староверческой партии» в Москве объясняется не Флорентийской унией, заключенной в 1438г. и вскоре ими отвергнутой, а тем, что спор об Аллилуйе «староверы» затеяли ДО унии еще при митрополите Фотии (греке), и, несмотря на ответ из Царьграда в пользу трегубой Аллилуйи, продолжали ее петь дважды, а в1551 г. ухитрились этот мнимо «старый обряд» оградить особым постановлением в Стоглаве.
5-20. В 1485 г. «староверческая партия» обрушилась с обвинениями в еретичестве на тогдашнего митрополита Московского Святителя Геронтия за то, что он при освящении Успенского Собора шел противосолонь. Люди они были влиятельные и смогли уверить не очень твердого в вере великого князя Ивана III, что митрополит еретик. Святитель Геронтий оставил кафедру и удалился в Симонов монастырь, то есть сделал то же самое, что в 1658г. сделал патриарх Никон: «дал место гневу государеву». Но в конце XV в. Иван III опомнился и явился к митрополиту в Симонов с просьбой вернуться на митрополичий престол, а в середине XVII в. Алексей Михайлович не захотел дойти от Кремля до Ильинки, где его три дня ждал на своем подворье Патриарх Никон, и затеял 8-летнюю травлю своего «собинного друга» и духовного отца, а затем добился его пожизненной ссылки.
5-21. Что касается главного обряда из триады — способа перстосложения для крестного знамения — то и тут «староверы» победили на Соборе 1551 г. Они прокляли тех, кто крестится не двумя перстами, тем самым прокляли не только своих соотечественников, но и все вышеперечисленные православные народы. Через 100 лет при патриархе Иосифе «староверческая партия», объединявшая не только мятежных протопопов, но и влиятельных потомков княжат (Трубецких, Оболенских, Хованских, Львовых), фактически захватила власть, как в Церкви, так и в Государстве. Боярин Н.Одоевский со товарищи составил Уложение1649 г. и учредил Монастырский приказ — то и другое было направлено на ослабление Церкви и ее опоры, монашества. А «ревнители благочестия» во главе с нижегородцами, протопопами Стефаном Вонифатьевым и Иваном Нероновым, распоряжались поставлением епископов, архимандритов и протопопов, повсюду ставили «своих людей» и, наконец, после смерти патриарха Иосифа, казалось, достигли своей главной цели — возвели на патриарший престол своего ставленника, активного сотрудника по начатым ими «реформам», Новгородского митрополита Никона. Ярость, с которой они набросились на Патриарха Никона, вполне объяснима, потому что он вышел из повиновения и «предал» их «старую веру». Их ярость объяснима, но не понятно, почему ее разделяют многие православные люди.
5-22. НЕСТОРИАНСТВО У МОНГОЛОВ. Мы на время отвлечемся от разбора конкретных событий середины XVIIв. для того, чтобы разъяснить оставшийся без ответа и даже незаданный вопрос: почему жившие на восточных и юго-восточных окраинах «староверы» крестились, пели аллилуйю и ходили по кругу так же, как несториане и монофизиты? Сами придумали или их кто-то этому научил? Когда они могли к этому настолько привыкнуть, что встали на защиту своей «старой веры» аж до смерти и с явными признаками фанатизма? Подробные ответы на эти вопросы даны в соответствующей главе, а сейчас достаточно сказать, что вместе с монголами в XIII в. на Русь пришло так называемое «центрально-азиатское христианство». Ученые-ориенталисты под этим термином подразумевают сложную смесь ересей, в которой главным компонентом и организующей силой была Несторианская Церковь с ее 146 епископскими кафедрами во всех главных городах Азии от Мерва и Самарканда до Пекина и от Малабара до Каракорума, столицы Чингизидов в Монголии. Вторичными, но не менее важными с точки зрения искажения Веры, были: дуалисты-манихеи, монофизиты (армяне и сиро-яковиты) и вездесущие иудеи.
5-23. Современные монголы-ламаисты хорошо знают о своем «христианско-несторианском» прошлом, точно так же, как и многие другие народы Азии. Но так как все они сменили «несторианство» кто на буддизм, а кто на магометантство, то им не пришлось подделываться под «древлее православие». Совсем по-другому сложилась судьба «староверов»-несториан на окраинах складывающегося Московского государства, куда ксередине XVII в. дошли и правительственный контроль с гнетом податей, и церковная власть с епископиями и приходами. Возможно, к этому времени еретическое обоснование обрядов было уже забыто, а может быть, народными массами никогда и не осознавалось, но сами обряды и множество заимствованных у соседственных народов обычаев стали символом не только «старой веры», но той вольной жизни, которая прекратилась с появлением «москалей».
5-24. Таким образом, то, что мы называем «старообрядческим» расколом, по своему вероисповедному содержанию изначально представляло своего рода тактический союз-унию двух еретических образований: МАНИХЕЕВ (беспоповщина) и «НЕСТОРИАН-СТАРОВЕРОВ» (поповщина). Хотя они проявились единовременно, но как по своей предистории, так и по своей географии и по дальнейшему развитию их можно считать (после «римо-католического»), вторым и третьим расколами, хотя в общем «котле» СТАРОООБРЯДЧЕСТВАмногое перемешалось, и к началу ХIХ в. часть «староверов»-поповцев превратились в беспоповцев (например, кержаки-часовенные), а манихеи-безбрачники беспоповцы стали «брачными» и своих мирян-наставников почитали, как священников.
ЧЕТВЕРТЫЙ РАСКОЛ «ПРОТЕСТАНТСКИЙ ( XIXв.)
5-25. После «старообрядческого» долго не было явных расколов, но с начала XVIII в. происходила перманентная «протестантизация» (выражение Свт.Феофана Затворника) всех сословий. Екатерина II в 1760-е годы пригласила переселяться в Новороссию и Поволжье протестантских сектантов, и в последующие десятилетия сеть неоманихейских колоний покрыла весь Юг России. К нам прибыли самые вредные сектанты: бывшие моравские братья-гернгуттеры; анабаптисты-меннониты; реформаты, лютеране и пр. Новые колонисты использовали труд туземцев, а потому на их фермах работали простые русские крестьяне. Стоит ли удивляться тому, что к середине XIX в. произошел четвертый раскол, как всегда слишком поздно обнаруженный властями и до конца никогда неосознанный, известный под названием штундо-баптизма и охвативший сотни тысяч людей в 30 губерниях юга России. По своему происхождению от баптистов он явился наиболее крупным ПРОТЕСТАНТСКИМ расколом в России, хотя и до него и после протестантизм порождал массу более мелких движений, типа библейских сект, редстокизма, пашковщины и т.п.
5-26. В XVI в. под видом Реформации влиятельные масоны-каменщики при поддержке тысяч манихеев-сектантов учинили религиозную Революцию. Они утвердили свои национальные «протестантские церкви» во всех государствах Северной Европы. Эта первая Великая Революция сопровождалась многолетними кровавыми «крестьянскими войнами», руководителями которых были все те же изуверы-сектанты (анабаптисты). В России их аналогами были такие же религиозные «крестьянские войны» (бунты Болотникова, Разина, Булавина-Некрасова, Пугачева), а вернее, раскольничьи бунты, потому что ими руководили манихеи-староверы, а крестьянское население только страдало от них.
5-27. ХИЛИАЗМ.. В сектантском мире, где переплелись и смешались отголоски многих древних ересей, не умирают идеи хилиазма и периодически возбуждаются апокалиптические ожидания. Слово «хилиазм» греческого происхождения и означает «тысячелетие». Начало хилиазма восходит к временам дохристианским, когда большинство иудеев видело в обетованном Мессии не Искупителя от греха, проклятия и смерти, а земного царя. Вместо Царствия Небесного, не от мира сего, они ожидали «царствия земного». Иудеохристиане внесли эти воззрения и в Церковь Христову. Страстное и нетерпеливое ожидание второго пришествия Иисуса Христа, которому, согласно Священному Писанию, должно предшествовать появление антихриста, появилось сразу после Крестной смерти Спасителя и его Вознесения. О втором пришествии и об антихристе в Священном Писании говорится определенно, но сроки не указаны. Церковь предостерегает своих чад от произвольного толкования Апокалипсиса, от поиска примет последних времен и, главное — от назначения сроков, что само по себе богохульно. Начиная с апостольского века до наших дней хилиазм проявляется в учениях различных ересей и сект и составляет содержание многих манихейских апокрифов. Находящиеся вне Церкви с большей легкостью поддаются апокалиптическим настроениям, особенно в смутные времена, когда встревоженные, впечатлительные и подозрительные люди легко верят в самые невероятные пророчества. Привычный уклад жизни рушится, неуверенность в будущем требует определенности, и начинают ожидать ее в Страшном суде. Некоторые люди жаждут видений, лжезнамений и лжечудес; наступает «духовное опьянение», прелесть. Спасение от подобного «опьянения» можно найти только в трезвенности церковного покаяния, в причащении Святых Таин. В протестантских странах в XVI веке миллионы людей были охвачены этими апокалиптическими настроениями, а через поселившихся в России протестантов разных толков они распространились и у нас. С особенной силой такие настроения проявляются в сектах гностико-манихейского корня (у анабаптистов и моравских братьев, а в России среди капитонов-беспоповцев.) и сопровождаются массовыми самоистреблениями. Сообщения о таких же изуверствах в современных сектах то и дело появляются в СМИ, но, к сожалению, их не принято связывать с точно такими же явлениями в прошлом. Разница между современными самосожжениями и гарями XVII в. всего одна: тогда с ними боролась Церковь, понимая их сатанинскую сущность. Но с момента отделения Церкви от Государства она такой возможности не имеет.
5-28. К учению хилиастов о наступлении на земле чувственного тысячелетнего Царства Христова своими корнями восходят все социалистические и коммунистические утопии. Они зародились в глубокой древности в таких иудео-дуалистических движениях, как маздакизм в Иране (V-IXвв.), позднее получили развитие в сектах с «демократическим» уклоном, как в Европе, так и в России, и, наконец, взятые на вооружение откровенными безбожниками, социал-демократами и коммунистами, составили стержень их политических программ. Впрочем нет уверенности в том, что эти безбожники были не более чем «научными атеистами». В последнее время появляются и у нас публикации о присутствии в ВКП(б) некоего оккультного ядра, и в частности, в КГБ (Бокий, Москвин и др.) и в ФСБ. Первым опытом построения своего «царства на земле», без ненавистной им Церкви Христовой и столь же ненавистной Монархии, манихеи-протестанты предприняли сразу после Реформации. Началось массовое переселение самых крайних сектантов (квакеров и пуритан) из Европы в Америку, где на новых землях они построили собственное государство. Население некоторых штатов (Рок-Айленда, Пенсильвании и Юта) составляли в основном пуритане, квакеры и позднее возникшие мормоны, которые, кстати, недавно, решили восстановить дореволюционные общины русских мормонов. Русские манихеи-раскольники ринулись на Восток в поисках «своего царства», Опоньского, Индийского, Беловодского, только не Русского и Православного. Тогда же в XVII в. они тоже начали переселяться, при этом не только на пустующие земли Урала и Сибири, но и в «идеологически» близкую Европу, где они находили среди своих «братьев» манихеев полное понимание. А с конца XIX в. начался массовый исход сектантов (духоборов и молокан) и раскольников из «империи зла» в «благословенную Америку», туда, где по их понятиям, власть воцарившегося в России антихриста не достигает.
5-29. Манихеи, оставшиеся в Европе и в России, желали того же, чего достигли их «братья», выехавшие в Америку. Чтобы достичь своей цели, они организовали череду, религиозно-экономических «Великих Революций» с ритуальным отсечением головы монарха, разрушением аббатств и монастырей, массовыми убийствами священнослужителей и монахов. К концу XX столетия манихеи решили за ненадобностью отказаться от идеи «национализации» и приступили к «глобализации» религии, своей «старой веры», экономики и культуры (она же их «старая вера»). Объявленный в начале последней Перестройки переход на «новое мышление» подразумевает возврат к старому, к ДО ХРИСТИАНСКОМУ миру, эдакий второй Реннесанс, но уже не в Европе, а во всем мире.
5-30. РЕВОЛЮЦИЯ В РОССИИ. В 1917 г. очередная операция по разрушению Монархии и Церкви была произведена в Российской имерии. В связи с ней, пожалуй, самым необъяснимым фактом до сих пор представляется то, что все это могло случится в стране с православным населением. Наше недоумение может рассеяться, если мы зададимся вопросом, какую долю в населении Российской империи составляли православные, а какую — раскольники, инославные и иноверцы.
5-31. Наиболее интересным было бы выяснить, сколько сектантов и раскольников было в России в разные периоды ее истории: в древности, в XVII в. и впоследствии вплоть до революции. Какая часть населения Московской Руси ушла в раскол в XVIIв. и какую часть составляли разного рода неправославные (раскольники, тайные сектанты, униаты, инославные и иноверцы) в Российской империи перед революцией? Сразу нужно сказать, что точные ответы на эти вопросы получить невозможно и можно говорить только о разного рода оценках. Ранее начала XVIIIв. нет данных не только о раскольниках, но даже о населении страны, а по XIXв., хотя и есть официальная статистика раскола и сектантства, но ее никто из исследователей не признает сколько-нибудь соответствующей реальному положению дел.
5-32. Однако, мы сочли нужным привести имеющиеся цифры, так как даже заниженные показатели могут дать верное представление об относительном (большем или меньшем) распространении раскола и сектантства в разных частях страны. Эти сведения приведены в виде таблицы и в виде карты. Цифры о числе жителей в каждой губернии Европейской части России и о числе (или %%) раскольников, иноверцев и сектантов в каждой из них взяты из соотвествующих статей энциклопедии словаря Брокгауза по состоянию на 1895-97г. На карте «Раскольники в XIXв.» в каждой губернии нанесены проценты раскольников в каждой губернии (графа 3 в таблице) и соответствующей раскраской отмечены более или менее зараженные расколом области. Кроме того, темными овалами с подписями названий обозначено местонахождение основных центров старообрядчества в XIXв. При всей недостаточности официальной статистики, все же можно говорить о несомненном преобладании раскола на окраинах: 1) на Северо-Западе (по Архангельской губернии нет сведений) — в местах традиционного проживания манихеев-богомилов в древности и беспоповцев-безбрачников в XVII-XVIIIв.; 2) в Поволжье, где в XIв. отмечены волхвы, а в XVIIв. распространились капитоны; 3) в Подонье, то есть Юго-Восточное пограничье Руси последовательно занимавшееся хазарами, татаро-монголами и казачеством, а в XVIIв. почти полностью отпавшее в раскол поповского толка и, наконец, 4) в Москве, где раскол начался и в которой с середины XVIII в. все крупные раскольнические согласия основали свои «метрополии» (поморцы, филипповцы, федосеевцы, поповцы). К этому нужно добавить массовое распространение штундизма в южных губерниях, и тогда эта карта может послужить дополнением к ранее приведенной нами схеме четырех основных расколов (за исключением униатского). В северных губерниях продолжали жить потомки древних язычников-дуалистов и манихеев-богомилов, превратившиеся в беспоповцев; в Поволжье их разновидность (спасовцы-нетовцы, потомки капитонов); в Подонье — староверы-поповцы, сохранившие верность «староверию» несториан и монофизитов, а в Малороссии и Новороссии — последователи протестантских проповедников из иностранных колоний, густой сетью покрывших юг России с конца XVIIIв.
5-33. Теперь, попробуем выяснить долю православных в Православной Российской империи. По оценкам (неофициальным) МВД в 1858г. в России было не менее 8-9 млн раскольников при общем числе населения в 74 млн, что составляет почти 10% от числа русских православных людей. Ко времени следующей переписи населения в 1897г., то есть за 39 лет, население увеличилось (как за счет естественного прироста, так и за счет завоевания новых областей в Средней Азии) до 129 млн человек. За неимением данных о вероисповедном составе населения в 1897г. воспользуемся приведенными в ЭСБЕ сведениями по состоянию на 1874г. Униаты, армяне, католики, протестанты, иудаисты, магометане, язычники в сумме составляли 27,8%, или около 40млн чел. Что касается раскольников, то их доля в 1,4% явно занижена, и мы предполагаем вместе с другими исследователями, что к концу века их было не менее 10 млн, а вместе с сектантами, коих по оценке Миссионерского Съезда на 1907г. было не менее 5 млн, таковых— то есть явных или скрытых раскольников и сектантов — было около 15-20 млн. Суммируя антихристианских сектантов с инославными и иноверцами, мы получаем в сумме число неправославных в 60 млн чел., что составляет почти ПОЛОВИНУ от населения Православной России. При этом из 94 млн русских (70,8% от общего числа жителей) не менее 1/6 (15 млн. при минимальной оценке), то есть каждый шестой, был или старовером-раскольником, или тайным сектантом.
5-34. Таким образом, к началу ХХ столетия число православных к неправославным было приблизительно одинаково. Это соотношение в последние годы перед революцией изменилось явно не в пользу православных, потому что после либеральных законов 1905г., фактически легализовавших, как староверов, так и сектантов, рост сект и уход в них до этого числившихся православными людей усилился. Такое соотношение сил — православной и антиправославной— с учетом того, что политическая власть в стране фактически принадлежала «атеистам», а экономическая — раскольникам, сектантам, иудеям и протестантам, объясняет мнимую «загадку» успеха безбожной революции и гибели монархии в Православной стране.
5-35. В то время, когда христианизация Руси только начиналась, и позднее, когда она охватила окраины, — всегда существовала более или менее постояннная доля людей, не приемлющих веру Христову и ненавидящих Церковь. За неимением сведений о доле скрытых раскольников (язычников и манихеев-богомилов) в Древней Руси, мы вынуждены экстраполировать из настоящего в прошлое и предполагать, что таковых постояно было около 1/6 части населения. Они то и составили основную массу «старообрядческого раскола» и связанного с ним тайного сектантства. В сер. XVIIв. в России население (по оценкам) составляло не более 5-6 млн чел. В таком случае к началу XVIIIв. в раскол могли уйти около 1 млн. человек.
