Языческое «воспитание» славян до крещения (пояснение схемы на рис. 5). — Разделение, или «языческий раскол» в Киевской Руси. — Длительный ход христианизации Руси.— проявления «языческого раскола» в XI-XVIII вв. Исторические факты о деятельности волхвов. Учение волхвов. — Стоглав о язычниках-дуалистах на Руси в XVI в.: вакханалии-врумалии, коляды, «пророки»-хлысты. Культ пятницы. Гадательные книги.— Сыны противления мучают и убивают священнослужителей. Примеры из Житий Святых XII-XVI веков.— О связи древних ересей с расколом XVII в. — Постоянный состав ересей на Руси.
ЯЗЫЧЕСКОЕ «ВОСПИТАНИЕ» СЛАВЯН ДО КРЕЩЕНИЯ
Свидетельства Житий Святых и «Стоглава» невозможно игнорировать, а из них явствует, что в России, так же, как и по всей Европе, сначала скрыто, а с середины XVII в. открыто часть русских людей исповедовали иную веру, которую они сами назвали «старой верой». Союз разнообразных сект под названием «старообрядчество» объединил множество анти-христиански и антицерковно настроенных людей, приверженцев «народной религии», в той или иной мере приспособившейся к Православию и научившейся мимикрировать под христианство. Поиск корней «старообрядческого» раскола в прошлом вынуждает нас выйти за самую важную веху в истории России — эпоху св. князя Владимира — и попытаться связать славянский этногенез с формированием того, что в ученых трудах называется «язычеством древних славян». Дело в том, что так же, как и все другие племена, славяне до своего Крещения в IX-X веках жили не изолированно, наоборот, по выражению публициста начала ХХ в. М.О. Меньшикова, СЛАВЯНЕ расселились «как бы в проходной комнате между Европой и Азией, как раз на пути Великих переселений народов». «Почти вся наша история, — писал он в статье «Нашествие евреев», газета «Новое время», № 12555) — есть сплошная драма людей, живущих на большой дороге: то с одной стороны ждешь грабителей, то с другой». Далее он вкратце излагает многострадальную историю славян, оказавшихся не только в «проходной комнате», но и на «пограничной полосе» между двумя христианскими Священными Империями — Западной во главе с Римским папой и Восточной, где Православная Церковь стремилась осуществить в жизни свой идеал — «симфонию» Священства и Царства. Поэтому перед славянами (поляками, чехами, сербами и русью) в добавок к уже крепко усвоенным языческим верованиям добавилась проблема выбора между «латинским обрядом» и «греческим обрядом», впоследствии обернувшаяся непрекращающейся борьбой между римо-католиками и Православием. «Кто только не трепал нашей завязывавшейся и множество раз раздираемой государственной культуры!» — восклицает Меньшиков и этим дает понять, что бедные славяне, мирные землепашцы-пейзане, жили никого не трогая, а все остальные народы-проходимцы то и дело их грабили. Думается, что это сильная натяжка, — славяне от прочих народов в нравственном отношении ничем не отличались: так же, как и все прочие, они воевали со своими соседями, жгли их села, брали в полон женщин и детей, приносили в жертву своим богам пленных и любили предаваться многодневному пьянству и разврату на своих языческих празднествах. Систематизировать эти влияния очень трудно, так же, как трудно выделить отдельные мотивы в какофонии звуков. Приходится производить своего рода раскопки, осторожно снимая «культурные слои», слой за слоем, с тем, чтобы не пропустить преемственность той или иной языческой нити, ведущей к той или иной разновидности язычества или ереси, присущей разным народам. Это сравнение с археологическим раскопом в данном случае представляется тем более уместным, что сектантство, по сути, и является проявлением подспудно сохранившейся дохристианской «культуры», ныне возродившейся и легализовавшейся, а посему и не считающей нужным даже прикрываться христианской лексикой. Ниже перечислены в хронологическом порядке те «наслоения» (цифры в круглых скобкам соответ ствуют цифрам на схеме) на основной «языческий стержень», следы которых были явлены ко времени Крещения Руси в 988 году, не были изжиты ни ко времени «старообрядческого» раскола» в XVIIв. и по-прежнему сохраняются в конце ХХ в., с той разницей, что к ним добавились модернизированные разновидности «старых вер», ныне объединяющиеся во ВСЕЕРЕСИ — ЭКУМЕНИЗМЕ. 6-4. Начнем с того, что славяне не были коренным (автохтонным) населением Русской равнины, но когда и откуда они пришли в область Карпат, никому неизвестно. Как и все индоевропейцы (1), они обоготворяли своих предков, Солнце и Луну, землю и небо (аграрные и солярные культы), почитали духов, живших в деревьях и источниках, камнях и металлах. Род свой, обожествляли, и от этого произошли слова «родина», «народ», праздники «радоница» и «роженицы». В период общеславянского (2) единства у них появились культы Дажь-бога (отсюда «дай бог»), Стри-бога, Велеса (бог скота, «спаситель», «спаси-бог»=спасибо). Приблизительно за шесть веков до Рождества Христова славяне познакомились с культами Вакха-Врума и Кибелы-Матери, благодаря общению с фракийскими племенами (3). Им были известны и культы политеистов греков (4) с Орфическими и Элевзинскими мистериями. А от римлян (5), оккупировавших Фракию, Мизию и Дакию в IV в., славяне научились праздновать Коленды-новомесячия и Розалии-Русалии, что и делают до сих пор с удивительным постоянством. С незапамятных времен с Востока шли и расселялись в Причерноморье и на Дунае племена иранской группы (скифы, роксоланы, сарматы и аланы), с которыми греки даже сначала идентифицировали славян, настолько они были неразличимы в этой этно-религиозной общности. Иранцы аланы в эпоху, близкую к Рождеству Христову, образовали огромное государство Аланию и дали имена рекам Дунаю, Днестру, Днепру и Дону (от аланского слова «дон»-вода, река). Таким образом, славяне на очень ранней стадии своего развития усвоили присущий иранцам дуализм (6). От них в славянском пантеоне появились до сих пор незабытые в фольклоре Бел-бог и Черно-бог. Первый создал Небо и все невидимое, а второй — Землю и все видимое, в том числе и плоть человеческую. Мы видим, что на самый древний стержень общеиндоевропейского и общеславянского язычества почти одновременно стали наслаиваться политеизм фракийцев, греков и римлян, а также две разновидности дуализма, крайняя (иранский) и более умеренная от эллинских гностиков (7). Как предполагают ученые, славяне воспользовались переселением германцев на Запад и расселились в Балтийском Поморье вблизи родственных себе балтов (8), от коих и заимствовали культ бога-Громовника-Перкунаса (он же по-славянски: Перун), почитаемого в виде дуба. В тех местах они назывались венедами, и очень похожее на это имя они носили по всему пространству южной Европы вплоть до Атлантики (ср. топонимы: Венеция в Италии, Вандея во Франции). В ту эпоху по Древним торговым путям от берегов Атлантического океана до хребтов Центральной Азии и тропических лесов Индии — повсюду уже существовали торговые фактории иудеев, а значит, туземное население Европы (кельты, бритты, германцы и славяне) не могло не испытать влияние иудаизма (9) с присущей этому культу примесью каббалы. Впрочем, из-за «точечного» характера иудейской диаспоры и ее отвращения к прозелитизму, это первое по времени знакомство с иудаизмом могло пройти для патриархальных язычников-славян почти бесследно, но спустя восемь веков оно могло оказаться и более серьезным, благодаря образованию в Прикаспии юдаизированного Хазарского каганата (см. ниже по тексту и выше на схеме). На смену иранцам-аланам в Причерноморье из Скандинавии явились готы (10), племя германской языковой группы, со своим пантеоном богов во главе с Одином и Тором. В 200-е годы скандинавы-готы создали огромную державу, изгнав алан в предгорья Северного Кавказа, где они до сих пор живут в Осетии. Готы собирали дань со всех народов, населявших Русскую равнину, в том числе с угро-финнов и славян. От готов славяне заимствовали культ их бога Тора, переделав его в Тура. 6-8. Готы интересны тем, что в эпоху их сравнительно недолгого владычества (нач. III — сер. V вв.) подвластные им народы (в том числе и славяне) могли впервые познакомиться с христианской верой. В Готии принял мученическую смерть за Христа великомученик Никита. От греков готы получили Православную веру, св. Иоанн Златоуст поставлял в Готию епископов. Из жития св. Иоанна Златоуста известно, что в IV в. готы имели в Константинополе обширный торговый квартал, и византийцам приходилось с ними считаться. Жившие на Дунае в ту пору славяне находились под властью готов-христиан и вполне могли уже в то время не только узнать о христианстве, но и быть крещеными готами-немцами. Возможно, этим объясняется употребление у восточных славян немецких слов, таких, как церковь (кирка-дом) вместо греческой «екклезии» (собрания) и крещения (от нем. «крест») вместо греческого «баптисма» для обозначения этого Таинства. Заканчивая обзор заимствований от разных «язычеств», следует сказать о самых близких и долговременных соседях славян, с которыми они прожили всю эпоху своей государственности. Речь идет об угро-финнах (11), поселившихся на Русской равнине ранее славян и обогативших славянский пантеон не только культом мордовской богини Мокоши, но и опытными жрецами-дуалистами, в наших летописях именовавшимися волхвами. Эти «вдохновенные кудесники», стали обучать чародейству славян на своем «правдивом и свободном вещем языке», и, если верить поэту А.С. Пушкину, не только вещем, но и «с небесною правдою дружным». Угро-финны и их жрецы-волхвы были одержимы иранским дуализмом, по всему судя, в большей степени, чем славяне, из-за чего вызывают неизменный интерес и симпатию у этнографов и деятелей культуры. Возможно, финно-угорский дуализм постоянно подпитывался дуализмом манихеев (12), которые, с IV в. сделали народы Центральной Азии объектом своей проповеди. Таков весьма схематично изложенный порядок «языческих наслоений». Но что более важно отметить, так это следы присутствия всего вышеперечисленного в религиозном сознании жителей Киевской Руси к тому времени, когда князь Владимир решил принять веру «от греков», то есть от Константинопольского патриархата. В Киеве поклонялись не только своим собственным Стри-богу, Дажь-богу и Велесу, но и приобретенным от разных племен: Перуну, Хорсу и Мокоши. Самое удивительное состоит в том, что «Стоглав» в середине XVI в. зафиксировал распространение «еллинских беснований» среди населения давно христианизированной Руси, о чем будет подробнее сказано ниже. А теперь продолжим обзор последующих влияний и заимствований. В 376 г. готы были изгнаны из Приднепровья явившимися из Центральной Азии тюрками-гуннами. К этому времени среди готов распространилось арианство и они понесли эту ересь ересей по всей Европе до Испании, где и осели, создав государство вест-готов. Но часть готов осела в Крыму, там сохранила свою государственность, религию и язык вплоть до XVI-XVII в. Из Крыма приходили на Русь потомки древних готов в Москву, чтобы стать родоначальниками дворянских родов (например, Головиных-Ховриных). В центре Европы гунны стронули с насиженных мест воинственные германские племена бургундов, лангобардов и вандалов, они двинулись на Запад, что и послужило окончательному разрушению Западной Римской империи. Так началось Великое переселение тюркских народов из Азии в Европу, и они один за другим стали оседать в Римской провинции Паннонии — обширной и плодородной равнине в среднем течении реки Дунай, по которой в него с севера течет с Карпат река Тиса. Здесь тоже издавна жили славяне, а с V в. их покорили тюрки-авары (они же обры русских летописей) и образовали Аварский каганат. Это нашествие вынудило к переселению на Запад угров-мадьяр, давших имя стране Угрии-Венгрии, а более позднее нашествие хазар вытеснило еще одних гуннских родственников, булгар. Часть булгар переселилась на Дунай, где смешались с жившими там славянами и дали свое имя стране Болгарии, а другая — на Каму, где возник город Булгар и страна Булгария . Восточные славяне, от которых произошел русский народ, по свидетельству нашей летописи, пришли на Русскую равнину именно с Дуная и к этому времени они уже накрепко усвоили «еллинские беснования», а также культ фракийского бога вина и пьянства Врума (Вакха-Диониса), которому поклоняются с прежней страстью вот уже 20 веков. На этом их приключения не закончились. В начале VII века манихеев в Азии несколько потеснили представители другой ереси, несториане, изгнанные магометанами из Персии. Манихеи обосновались в Уйгурии, и там манихейство стало государственной религией. К VIII веку на просторах Азии сформировалась смесь несторианства и манихейства, известная в науке под названием «центрально-азиатское христианство» (14). Отсюда в Прикаспийские и Причерноморские степи продолжали пребывать, вытесняя предыдущих пришельцев в Паннонию, тюрские племена, шаманисты по «народной религии», зараженные дуализмом манихеев и ересью несториан. 6-14. Долее всего здесь задержались тюрки-хазары (13). Они создали мощное государство, Хазарский каганат, во главе с каганом; построили столицу Итиль на Нижней Волге и множество городов от Дона до Кавказа. В VII-VIII в.в. хазары вели непрерывные войны с усиливающимся Арабским халифатом, заключив союз с Византийскими императорами-иконоборцами из династии Исавров и Армян. Между хазарскими каганами и византийскими императорами заключались династические браки (был император с прозвищем Хазар). Византия помогала хазарам строить линию белокаменных крепостей на правых берегах Северского Донца и Дона (у археологов это называется саялто-маяцкой «культурой»), для обороны и нападения на славян, живших по Днепру. В 747 г. хазарский каган принял иудаизм (на схеме: вторично № 9) от бежаших из Хорезма хабров-иудеев, и тогда подвластные хазарам славяне впервые попали под «иудейское иго». От этих ранних контактов с «жидовинами», как славяне называли евреев в те времена, сохранились на Руси «этнические иудеи», потомки которых до сих пор живут в глухих деревушках Воронежской, Тамбовской губерний и по всему Среднему Поволжью. Народ зовет их чаще всего «субботниками», потому что они чтут «субботу», а в пятницу не постятся, и вместе с иудеями ожидают их Мошиаха. 6-16. Последнее и одно из самых важных по своим последствиям, влияние перед Крещением восприимчивые славяне испытали от своих братьев-славян, днепровских болгар. В Х в. там появились богомилы, они же павликиане, а еще ранее манихеи. Богомильство распространилось по всей Европе и после нескольких метаморфоз получило имя протестантство. Итак, за 1500 лет своего дохристианского существования славяне подверглись влиянию, по меньшей мере, 14-16 народов-грабителей и от каждого умудрились заимствовать в свой простенький общеславянский пантеон не только чужих богов, но, главное, обучились вредным привычкам оккультистов предаваться оргиям, вакханалиям, магии, чародейству и гаданиям. Если на язычество и оккультизм смотреть не глазами культурологов и религиоведов, а придерживаться взглядов христианских подвижников и мучеников, то представленный в графическом виде «археологический раскоп» выглядит, своего рода «историей болезни». Теперь, если мы хотим разобраться в глубинных причинах раздиравших Ортодоксальную Церковь ересей и расколов, то должны проследить, как каждое «наслоение» проявлялось в реальной жизни народа, и установить, какие секты оно породило, в том числе и «старообрядческие». В верхней половине разбираемой нами схемы эти секты перечислены — к ним тянутся линии-прослойки соответствующей покраски.
РАЗДЕЛЕНИЕ, ИЛИ «ЯЗЫЧЕСКИЙ РАСКОЛ» В КИЕВСКОЙ РУСИ
6-1. Киевская митрополия Константинопольского патриархата с момента «Крещения Руси» в Х веке столкнулась с яростным сопротивлением язычников и еретиков, и с тех пор оно не прекращается вот уже 1000 лет. По сути, именно тогда произошел главный, канонически не оформленный «ЯЗЫЧЕСКИЙ РАСКОЛ», на почве которого это сопротивление вылилось в XVII в. в форме мощного антицерковного движения, известного пода названием «старообрядческий раскол». Методически неверно искать и видеть причины столь сложного и длительного явления в жизни народа в неудачных действиях патриарха Никона. Корни этого раскола, то есть истинные причины раскола, надо искать именно в начальной эпохе христианизации русского народа. Зная о КОНЕЧНОМ СОСТОЯНИИ раскольнических и тайных сект, мы можем попробовать найти их следы в глубокой древности и, держась за эти «ниточки», проследить развитие каждой от эпохи язычества до XVII в.
6-2. При изучении ересей и расколов на Руси внимание обычно направлено на внешние влияния, а о почве, то есть о внутренней предрасположенности к этим влияниям каждого отдельного человека и народа в целом, мы не думаем, не осознаем ее, полагая, что «сорняки» племенного язычества уже давно «вырваны» из почвы 1000-летним исповеданием христианства. Но, во-первых, даже если такое очищение и совершалось, оно никак не могло произойти быстро, в одночасье, и, как свидетельствуют факты, оно так и не завершилось в полной мере. Во-вторых, как показали события конца ХХ столетия, думать так было бы иллюзией — откуда же появились тысячи ворожей, знахарей, колдунов, почему крещеные инородцы в Поволжье и Сибири после отмены запрета на веру вернулись не к Православию, а к шаманизму и идолопоклонству, наконец, откуда взялись теоретики-неоязычники в среде русского народа? Так что вопрос о влиянии язычества к наше время, пожалуй, стоит острее, чем до революции, когда казалось, что о нем и памяти не осталось.
6-3. Надо сказать, что распространение христианства происходило приблизительно одинаково в среде всех европейских народов, в ту пору не разделенных ни государственными границами, ни конфессиональными различиями, и повсюду дало похожие результаты, из которых самым плачевным было повсеместное ДВОЕВЕРИЕ и затем последовавшее отпадение от ортодоксии большей или меньшей части. Все языческие племена (в том числе и славяне, жившие до Эльбы на Западе и по всему югу от Черного моря до Альп) еще в ДОХРИСТИАНСКУЮ эпоху испытали на себе одинаковые «волны» влияний. Апостольская проповедь христианства повсюду сталкивалась не только с «племенным, патриархальным, язычеством», но с обычаями и верованиями, усвоенными под влиянием эллинизма греков и римлян, то есть дуалистов-гностиков с их оргиастическими и мистическими празднествами-процессиями. Этот «сплав» древних верований ни в одном народе не был изжит и сохранился до сих пор в почитании «священных деревьев» (дуба, ели, рябины, березы), источников и камней, в праздновании вакханалий (врумалий), языческих новомесячий (коляд) и других языческих обычаев, вызывающих умиление этнографов и любителей «древнего уклада жизни».
6-4. В этом «сплаве» также с дохристианской эпохи появилась добавка в виде иудаистского вливания, так как иудейские общины-синагоги издревле распространились по всей тогдашней Ойкумене, в том числе и на Руси. Юдаизация и Европы и Древней Руси была усилена за счет возникновения на Западе и Востоке двух мощных государств: Арабского Халифата в Испании в VII в. и Хазарского Каганата в Прикаспии в VIII в. В том и другом иудеи обладали реальной властью и боролись с христианством, а, благодаря оседлости среди коренных народов, имели возможность оказывать влияние и после падения Халифата и Каганата. Наконец, в X в. вся полуязыческая-полухристианская Европа (в том числе и Киевская Русь) была охвачена пропагандой антихристианского и антицерковного учения дуалистов богомилов-манихеев. Все эти влияния происходили синхронно за исключением, пожалуй, юдаизации, которую Русь испытывала в VIII-X вв., а Европа гораздо дольше — до XIV в. Таким образом, все «четыре матери или прообразы ересей», с которых начинает свой трактат св. Иоанн Дамаскин, присутствовали в средневековой Европе, в том числе и на Руси. И повсюду, несмотря на национальные различия, они породили схожую масс-культуру, которая подменила собою веру и Церковь, сотворив из своих агентов-исполнителей кумиров для поклонения и подражания.
6-5. На всем пространстве от Атлантики до Уральских гор и от Белого моря до Крыма и Кавказа мы видим, как эта единая по своей природе языческая КУЛЬТУРА веками противостоит Церкви Христа. Ее оружием является не только устная проповедь и организация «народных религий» в виде сети тайных общин, но и развитая система письменных тайных сочинений (апокрифов), из которых выросли, как средневековая литература Европы, так и древнерусская литература. С течением времени они слились в БЕЛЛЕТРИСТИКУ новейшего времени. О былом единстве языческого мира Западной и Восточной Европы свидетельствует современная КУЛЬТУРА, имеющая одни и те же корни. И то, что Н.Я. Данилевский в своей книге «Россия и Европа» называет «болезнью европейничания», явилось проявлением постоянно ощущаемого 1/6 частью русского народа своего «культурного единства» с Европой. Только в среде интеллигентов в XIX в., атеистов и «богоискателей», оно проявилось в виде литературных и философских кружков и обществ, а в более ранние века оно же проявлялось в виде разного рода антихристианских движениях: в «кружках ревнителей благочестия», в тайных сектах христовщины и в смешанном мире под названием «старообрядчество».
ДЛИТЕЛЬНЫЙ ХОД ХРИСТИАНИЗАЦИИ РУСИ
6-6. Так как у многих из нас сложились весьма превратные представления о Крещении Руси, как единовременном и повсеместном принятии ортодоксии всем народом, приводим краткие сведения о ходе христианизации ее смешанного в этнографическом и вероисповедном отношении населения. Из летописей мы узнаем, что словенские племена, вытесненные с Дуная Волохами, расселились по Днепру, Припяти, вокруг озера Ильмень, по Оке и в верховьях Волги, где до них жили другие племена, многие из которых до сих пор существуют, например, Мордва, Черемисы, Литва, Корелы, Финны. На юго-востоке, в Прикаспии, жили тюркские племена, из коих в ту пору наиболее известны были Булгары и Хазары. В VIII в. в Хазарском Каганате государственной религией стал иудаизм. Таким образом, еще ДО Крещения славяне-язычники находились в постоянных контактах с варягами-язычниками, с угро-финнами-язычниками, с хазарами и иудеями (талмудистами и караимами), с булгарами-магометанами (с 922 г.). Что касается христианства, то и оно приходило на Русь не только через православных греков и болгар, но и через инославных: римо-католиков (немцы, поляки), монофизитов (армяне-григориане), несториан (кочевые племена из Центральной Азии).
6-7. Летописный рассказ о выборе вер иногда подвергается сомнению и критике в ученых трудах, хотя отражает весьма распространенное явление, когда представители различных религий стараются уговорить правителей языческих племен принять их веру. Точно такой же выбор приходилось делать правителям кочевых народов Средней и Центральной Азии, где за их души боролись иудеи, манихеи-дуалисты, буддисты, несториане и монофизиты, пока не пришли всех победившие магометане. В Повести Временных лет сказано, что в Киев с предложением принять их «закон» к кагану Владимиру явились представители четырех вер: Булгарин-магометанин (язычники булгары приняли ислам в 922 г.); Жидовин-иудаист (возможно, из осевших на Руси хазар); Немец-латинянин и Грек-православный.
6-8. Язычников в этом перечне нет, потому что язычество предполагалось заменить на другую веру, но его нельзя не учитывать, потому что в то время оно процветало, и имело «международный» характер. Из шести богов языческого пантеона, названных в летописи, четыре — Перун (бог-громовержец), Стрибог-Дажьбог (бог Огня и Солнца) и Велес (покровитель скотоводов) — были богами общеславянского пантеона и, как предполагают исследователи, родственные общеиндоевропейским богам. Но Мокошь — была богиней мордвы, а боги Хорс и Симаргл имели иранское «происхождение». В летописи не упомянут культ бога виноградной лозы и пьянства, известного у греков под именем Дионисия, у фригийцев — Вакха, у римлян — Либера и Бахуса, а у славян — под именем Врума, отчего и празднества ему посвященные, на Руси назывались Врумалии. Родиной Врума-Дионисия была не Эллада, а Фракия — область расселения фракийских, а затем славянских и булгарских племен, ныне известная под названием страны Болгария. И хотя в Стоглаве, документе XVI в., повсеместное пристрастие русского народа к Врумалиям и Колядам трактуется, как ЭЛЛИНСКОЕ БЕСНОВАНИЕ, но, учитывая фракийское происхождение бога Врума и нескрываемую в летописях страсть славян к пьянству в эпоху Крещения Руси, было бы вернее считать, что этот культ был ими заимствован непосредственно во Фракии и с тех пор не прекращался.
6-9. Каган, он же князь, Владимир в качестве государственной религии выбрал христианство по «греческому обряду». Правда, А. Ф. Карташев в своих «Очерках по истории церкви» доказывает, что мы приняли веру от болгар, а точнее от Охридской архиепископии. Но мы не будем здесь обсуждать эту проблему, хотя, безусловно, для интересующей нас темы «болгарское, а значит, и богомильское, присутствие» чрезвычайно важно. Однако, мы обнаружим его и без столь радикального пересмотра церковного предания, собрав воедино известные, но рассыпанные факты. Славянское и угро-финское население некоторых княжеств с центрами в Ростове Великом, Владимире, Костроме, Муроме, Нижнем Новгороде, не принимало христианскую веру, изгоняло первых епископов, и лишь в XIII-XIV вв. с большим трудом здесь было налажено правильное церковное «окормление» (управление). Что же касается степей Причерноморья и Подонья, то сюда проповедь христианства из Киева вовсе не дошла. Что касается области к востоку и югу от течения Оки, то тут, она, если и дошла, то была прервана татарским нашествием более, чем на 300 лет (1240-1550), так что в XVI в. пришлось начинать все заново. Что же касается более дальних окраин, где славянские племена жили вперемешку и в смеси с угро-финскими, то их христианизация только началась в XIV в. и продвигалась по мере присоединения этих земель к Московскому княжеству. Таковы: Поморье, Пермь и Вятка, заселенные смешанным славяно-финским населением; Поволжье с его этнической и религиозной пестротой, где русские стали расселяться лишь со второй половины XVI в. после взятия Казани; юго-восточные степи Подонья, Причерноморья и Прикаспия, заселенные, собственно говоря, неким особым народом, называющим себя тюрским словом козаки.
6-10. На Юго-Восточных окраинах Руси о реальной политической власти Москвы и о правильном церковном управлении можно говорить лишь после Смуты, но и то условно, потому что до конца XVIII в. население этой окраины оказывало вооруженное сопротивление, как политической власти Москвы, так и церковной. О живучести язычества в этих областях свидетельствует житие св. Тихона Задонского. В XVII в занимающий наше внимание «старообрядческий» раскол, возглавленный «ревнителями благочестия» в столице Московского Царства, охватил именно те области, о которых сказано выше. На Севере, где обитали беспоповцы-дуалисты начались языческие самосожжения, а на Юге, где обитали поповцы-«староверы», в течение 100 лет (с 1668 по 1774 гг.) ими возбуждались кровопролитные бунты.
6-11. Итак, начатое в 988 г. с крещения киевлян (князя, бояр и дружины) просвещение русского народа ортодоксальной верой фактически растянулось на несколько столетий. Так же, как и в среде других языческих народов, и на Руси происходило разделение, и так же, как в Израиле, оно происходило сразу: одни принимали новую веру и Церковь, а для других новая вера была нестерпима. Мало того, многие народы, ранее уже крещеные, отступали от новой веры и меняли на другую. Ярким примером подобного отступничества может служить Северный Кавказ, где до сих пор сохранились развалины древних византийских храмов, а все народы, кроме осетинов, предали веру во Христа и стали магометанами.
6-12. Славяне-язычники, превратились в христиан через 1000 лет после зарождения христианства на Ближнем Востоке, но к этому времени среди них уже успели распространиться те «четыре матери всех ересей», о которых в начале своего трактата «О ересях вкратце» говорит святой Иоанн Дамаскин. Иудаизм, язычество, гностики и манихеи, как там, так и здесь, породили одни и те же секты. Какими же путями и через кого они распространялись?
6-13. Так же, как и ортодоксальное христианство, так и христианские ереси беспрепятственно распространялись в среде языческих племен по торговым путям (см. карту «Древние Торговые пути), густая сеть которых издавна покрывала Русскую равнину еще до переселения туда восточных славян. Еретики и сектанты, традиционные служители «золотого тельца», всегда были самыми активными торговцами и культуртрегерами. Они познакомили кочевые народы Азии и Закавказья со своей версией христианства (или, антихристианства), а оттуда учения иудаистов (талмудистов и караимов), иранских дуалистов (манихеев и маздакитов), несториан и монофизитов, были занесены на Русь ЗАДОЛГО ДО Крещения и успели пустить глубокие корни. Даже столь поздняя секта, как магометантство, ставшая «мировой религией», появилась среди Камских булгар почти за столетие до Крещения киевлян в 988г. Все они посеяли свои семена к тому времени, когда князь Владимир вместо поклонения идолам решил принять другую веру. В результате у всех — и славян, и угро-финнов, и тюрков, — «племенное язычество» уже в IX-Х вв. было заражено самыми крайними дуалистическими учениями о творении мира и человека сатаной, злым богом, а жречество (волхвы) освоило оккультные приемы древних восточных культов с их сакрализацией блуда, экстатическими оргиями и кровавыми жертвами.
6-14.Таким образом, заимствования произошли уже ДО эпохи Крещения, и потому проповедь христианства встретилась здесь с сопротивлением не только «язычества славян», а со сложным сочетанием разных «язычеств» и ересей. Сила этого сопротивления обычно преуменьшается или вовсе не учитывается. Так, например, автор самой авторитетной и обстоятельной «Истории русской Церкви» митрополит Макарий (Булгаков), говорит, что ни волхвы, ни богомилы, ни несториане, ни армяне, ни евреи, — словом, никто из врагов Православия не имели на Святой Руси никакого влияния и не пустили глубоких корней. Более того, по его словам, волхвы из врагов христианства превратились в безобидных кудесников, богомилы покаялись, армяне и евреи пользовались плодами присущей нашим предкам веротерпимости, с Несторианской, Армянской и Сиро-Яковитской церквами мы и вообще никаких отношений не имели, разве что иногда несториане и яковиты, жившие в Золотой Орде, просили присоединить их к Православной Церкви.
6-15. Такие выводы отчасти объясняются известной «болезнью» историков — людям трудно осмыслить «историю» вблизи, когда они ее переживают и когда фактов «слишком много», но и на удалении это не удается сделать, потому что фактов становится «слишком мало». Насыщенная красками картина упрощается до контуров, а чаще всего до примитивной схемы из нескольких точек и линий, и люди каждой эпохи воображают, что живут в более сложном и взаимосвязанном мире, чем их предки. В конце концов, многое просто забывается, и далеко не всегда мы понимаем, что все новое — ничего более, как хорошо забытое старое. В сочинениях каждой эпохи постоянно повторяется утверждение о «чистоте и единстве веры» в предшествующие века и о внезапном появлении невиданных дотоле ереси или раскола. Даже преподобный Иосиф Волоцкий в своем «Просветителе» рассматривает ересь жидовствующих, появившуюся в Новгороде в 1470-е годы, как первую со времени Крещения Руси, хотя сравнительно недавно, по соседству в Пскове неистовствовали в течение 50 лет стригольники-богомилы. Но в «Просветителе» ни о них, ни о связи их с новгородскими еретиками нет ни слова. Преподобный Иосиф, сказав о конечном осквернении наших предков «тьмою идолонеистовства» до Крещения, пишет: «И так же, как Русская земля древле нечестием всех превзыде, тако и ныне благочестием всех одоле… еретика или злочестива нигде же никто не видел. И тако было 470 лет».
6-16. Если были забыты недавние еретики, никуда не исчезнувшие, но затаившиеся, тем паче к началу XVI в. ни о каких следах древнего нечестия никто не вспоминал. Точно такую же картину, но уже в отношении старообрядческого раскола, нарисовали позднейшие историки. Мол, в течение 650 лет до реформ патриарха Никона «еретика или злочестивца на Руси нигде же никто не видел», но вот грянул раскол. Чуть позднее в связи с массовым распространением сектантства в XIX в. стали писать, что если и был раскол XVII в., то это дело внутреннее, домашнее, но вот, мол, в доселе Православной Руси явились новые еретики из-за рубежа и посеяли плевелы. Точно то же самое повторяется и в конце XX века в отношении так называемых «современных сект», — мол, они возникли из-за недавнего 70-летнего периода безбожия в СССР, и никакой связи с предыдущими ересями и расколами при этом не усматривается.
6-17. Несомненно, что в древние времена жизнь была столь же сложная и многообразная, как и сейчас, и в ту пору сопротивление, оказанное «нечестием» Церкви было не менее, если не более энергичным и повсеместным, чем в последующие века. Преуменьшение сопротивления жречества всех населявших Русскую равнину народов неизбежно приводит к искажению наших представлений о начальном периоде христианизации Руси, к вынужденному их упрощению. Как мы уже отметили, врагами христианства тогда, явились служители разных «старых вер»: «народного язычества» славян (не изжитого до сих пор), «иранского язычества» угро-финнов, иудаизма жидовинов и юдаизированных хазар, богомильсьва, охватившего, как Европу, так и родственных по языку болгарам славян, и наступавшее с Запада тогда еще канонически не оформившееся в раскол латинство.
6-18. Если мы хотим выяснить, почему в Московском Царстве в XVII в. произошел раскол, а в 1917 г. могло восторжествовать безбожие и в конце XX века древнее сектантство возродилось, мы должны начать поиски корней сектантства и расколов в глубокой древности, со времени святого князя Владимира. Знаток сектантства П.И. Мельников-Печерский в статье «Тайные секты» (т. 14, с. 291) признает древнее происхождение тайных сект и различает их следы со времени святого князя Владимира. Он считает, что «нельзя отрицать связи между этими явлениями, отстоящими друг от друга на целые восемь столетий», но он почему-то отказывается различать те же следы в раскольнических толках, хотя легко мог бы это сделать, если судить по им же самим опубликованным фактам. Тем не менее, П.И. Мельников-Печерский не увидел никакой связи между тайными сектами и сродными раскольническими толками, а потому писал, что «они несравненно старее раскола старообрядчества, отделившегося от единения церковного только два столетия тому назад». К тому же он добавлял, что «исследователи русских тайных учений никогда не отыщут непрерывной струи от богомилов, пришедших на Русь при Владимире, до /хлыстовской секты/ Татариновой или до прыгуна Рудометкина…», то есть до второй половины XIX в.
6-19. Во взглядах П.И. Мельникова-Печерского более всего поражает уже отмеченный ранее гипноз в отношении раскола. Почти все авторы, как заклинание, повторяют, что раскол XVII в. возник внезапно, никак не связан с тайными сектами и заключается только в приверженности к «старым обрядам», которые, по их мнению, были «вполне православными». Это мнение можно отнести или к злоумышлению, или к состоянию гипноза, потому что, находясь в здравом уме, невозможно считать православными такие противоестественные даже с точки зрения естественной нравственности явления, как: проповедь самоистребления путем самосожжения и самоуморения, требование безбрачия для мирян и связанного с ним детоубийства, изощренная хула на Церковь, её таинства и святыни, патологическая ненависть к православному Царю.
6-20. Что же касается утверждения П.И. Мельникова-Печерского о невозможности «отыскать непрерывную струю», то своими трудами, как научными, так и художественными (романы «В лесах» и «На горах») он сам же его опровергает, так же, как и миф о несообщаемости тайного сектантства и раскола. Католическая Европа, пострадавшая от манихеев и их порождения, неоманихеев-протестантов, давно «отыскала непрерывную струю» от Симона-волхва до богомилов и затем от богомилов-альбигойцев к вальденсам, адамитам, виклифитам и гуситам вплоть до Лютера и Кальвина.
6-21. В трудах протоиерея Н.Д. Руднева (1838 г.) и архиепископа Воронежского Игнатия (1862 г.) впервые была поставлена задача начать с самого начала и проследить возникновение ересей с момента их зарождения, чтобы выявить их связь со «старообрядческим» расколом. В предисловии к «Рассуждению о ересях и расколах от князя Владимира до Ивана Грозного» протоиерей Н.Д. Руднев писал: «Начертать историю ересей и расколов, значит показать их происхождение, отличительные признаки, постепенное распространение, причины, способствующие распространению, действия против них Церкви, и, наконец, влияние их на последующие времена». Во исполнение этой задачи он описал в хронологическом порядке проявления ересей в России с эпохи князя Владимира от язычников-дуалистов («волхвов»), манихеев-дуалистов («богомилов»), армянских монофизитов («армян»), стригольников-богомилов и жидовствующих до ересей Башкина и Косого при Иване Грозном. Затем он показал, что многовековые «обрядовые споры» были причиной последовавшего в XVII в. раскола «старообрядчества», так же, как многовековая агрессия католической пропаганды — причиной раскола «униатского».
6-22. Протоиерей Н.Д. Руднев и архиепископ Воронежский Игнатий, проследили, если не непрерывное течение подземной струи, то уж во всяком случае моменты и места ее выхода на поверхность с XI по XVII в., от дуалистов язычников и богомилов до капитонов и беспоповцев. Они смогли увидеть в расколе XVII в. не только следы многих прежних ересей, но говорили о влиянии их на последующие времена, что в связи с наблюдаемым нами «взрывом сектантства» особенно актуально. Нам остается продолжить их «начертание», соблюдая хронологический порядок в проявлении ересей. Проследить ход 1000-летней войны между народом, Царством и Церковью, можно не только на фактах «церковной истории» по внешним проявлениям ересей и расколов, но и на фактах «политической истории», таких как народные бунты.
ПРОЯВЛЕНИЯ «ЯЗЫЧЕСКОГО РАСКОЛА» с XI до XX вв.
6-23. Исторические факты о деятельности волхвов. Приступим к выполнению первой из поставленных задач и постараемся обнаружить «зерна» будущих ересей и расколов в той эпохе, когда, по словам преподобного Иосифа Волоцкого, «Русская земля древле нечестием всех превзыде». Поскольку язычество было решено оставить, то никто из язычников к Владимиру не явился, но как только началась проповедь новой веры, то повсюду то и дело стали появляться ВОЛХВЫ, языческие жрецы, веками возглавлявшие богослужение и праздничные жертвоприношения. В летописях эпохи распространения христианства на Руси отмечены несколько случаев сопротивления языческих жрецов. Выслушаем, что говорят летописцы о волхвах и изложим факты в хронологическом порядке.
Под 1024 годом сказано: «всташа волхвы в Суздале и избиваху старую чадь бабы (то есть старых женщин), будто бы те держат обилие и жито и голод пущают». Под 1071 годом сказано: «прииде волхв к Киеву, прельщен бесом», говорил, что будто явилось ему 5 богов, но его мало кто слушал и он пропал без вести. Под 1071 годом сказано, что в Ростовской области сделался голод, и «встаста два волхва от Ярославля и поидоста по Волге». Они говорили и делали то же самое, что первые волхвы из Суздаля. Говорили: «Мы знаем, кто обилие держит». Затем указывали на лучших женщин, говоря: «Вот эти жито держат, эти мед, эти рыбу, эти меха». Люди приводили к ним сестер своих, матерей, жен, а волхвы, прорезывали женщинам тело за плечами и будто вынимали оттуда либо жито, либо рыбу и убивали многих жен, забирая их имение. Дошли они до Белоозера, собрав вокруг себя шайку из 300 человек. В это время там находился Ян Вышатич, присланный от князя Святослава за сбором податей. В первой схватке с волхвами-убийцами погиб священник, а мятежники убежали в лес, но были пойманы. Ян расспросил волхвов об их вере, а затем выдал лодочникам, жившим в устье Шексны, потому что они убили у них у кого мать, у кого сестру или дочь. Лодочники повесили их на дубе. Под 1071годом сказано: «При князе Глебе явился волхв в Новгород, стал выдавать себя за бога, многих прельстил, едва не весь город. Хулил веру христианскую. Произошел мятеж, все поверили волхву и хотели убить епископа Феодора. Князь Глеб убил волхва, разрубив его топором. Под 1092 годом сказано: «Явился волхв в Ростове», но скоро исчез. Наконец, в 1227 году в Новгороде явились 4 волхва, но на этот раз новгородцы сами их сожгли, подозревая в волшебстве.
6-24. Из кратких летописных сведений о появлении волхвов в XI-XIII вв. (см. список) можно понять, что простой народ (славяне) им полностью доверял, вплоть до выдачи своих матерей, жен и сестер на заклание. При попытках властей остановить убийства народ опять же был на стороне волхвов, и только вмешательство князей или их дружинников спасало епископов и священников от расправы, к которой волхвы призывали. Разница между реакцией населения Киева и северных городов была. В Киеве волхвам не верили. В Новгороде, Белоозере, Суздале, Ростове — верили, и народ был на их стороне.
6-25. Таким образом, за первые 250 лет после Крещения Руси летописцами отмечено 5 случаев открытого и агрессивного сопротивления 10 волхвов в Суздале, Ростове Великом, Новгороде и Киеве. Все они были чародеями, гадателями и колдунами, каждый раз они или убивали женщин, или поднимали мятежи и призывали народ к убийству священнослужителей, как это принято у богомилов. Некоторые из них объявляли себя или посланцами богов, пророками, или живыми богами, как это принято у гностиков-хлыстов. Чаще всего появлялись они в Новгороде и к северо-востоку от Москвы во Владимире и Суздале, и там же, как мы убедимся при изучении «географии раскола», через 650 лет появились «основатели» капитоновщины, хлыстовщины и первого кружка «ревнителей благочестия».
6-26. Учение волхвов. Теперь надо уточнить, какова была «вероисповедная» природа изначального разделения народа. Дела волхвов-язычников — убийство и пытки женщин, мятежи и убийства священнослужителей — мы видели, послушаем, чему они учили. Единственное «исповедание» сохранилось в летописном рассказе о двух ярославских волхвах, убивавших и грабивших женщин в 1071 г. Когда их привели, Ян Вышатич спросил: «За что вы погубили стольких людей?» Волхвы отвечали: «За то, что они держат в себе всякое обилие». Ян возразил: «Поистине, лжете; Бог сотворил человека от земли; составлен он из костей, жил и крови; ничего другого в нем нет, и он сам не знает, один Бог весть». На это волхвы отвечали: «Мы знаем, как сотворен человек: бог мылся в мойнице и, вспотев, отерся ветошью, которую и сбросил с неба на землю, затем сатана вступил… сотворил из этой ветоши человека, а бог вдунул в него душу…». Ян спросил: «Какому богу веруете?» Волхвы отвечали: «Антихристу, он сидит в бездне».
6-27. Собственно, на этом разговоре историки и строят свои догадки о происхождении верований языческих жрецов. Ученые единодушно видят в словах волхвов следы иранского и манихейского дуализма, но расходятся в мнениях об этнической принадлежности их. Кто были эти волхвы: славяне или финны, или те и другие? Историк древнерусских апокрифов богомильского происхождения В.Н. Мочульский считал, что «дуализм был чужд сознанию славян». Академик А.Н.Веселовский тоже сильно сомневается в исконно славянском характере дуалистического мифа о мироздании и считает, что «волхвы нашей летописи — это финны из Ростовской Мери». К.М. Гальковский, из книги которого приведены здесь основные сведения по этому вопросу, пишет, что «предания наших инородцев иногда оказываются весьма сходными с русскими, болгарскими, и со старой повестью о мироздании» и в то же время, что «дуалистические легенды финнов, сербов и малороссов восходят к богомильским сказаниям» (т.1, с. 136). Он отмечает два весьма важных факта.
6-28. Во-первых, что легенда, рассказанная Яну Вышатичу в XI в. о сотворении человека дьяволом, сохранилась среди нижегородской мордвы в более полном составе, чем она рассказана в летописи, а потому сомневаться в ее подлинности и приписывать ее фантазии летописца никак нельзя. Второй факт еще более интересен, потому что относится к области обычая, наиболее консервативного элемента народной жизни. «До сих пор, — пишет он в начале XX в., — среди мордвы сохранился обряд, напоминающий об избиении женщин волхвами в XI столетии. Жрецы ходят по дворам для сбора жертвенных припасов. Женщина держит на голых плечах мешок, а сборщик КОЛЕТ пять раз в плечи и спину, читая заклинания». Вспомним слова волхва из летописи: «Мы знаем, кто обилие держит». Затем указывали на лучших женщин, говоря: «Вот эти жито держат, эти мед, эти рыбу, эти меха». Волхвы, прорезывали женщинам тело за плечами и будто вынимали оттуда либо жито, либо рыбу и убивали многих жен, забирая их имение». Разница есть — в начале XX в. женщин при той же операции не убивали, но для обычаев такая трансформация (убийства в его имитацию) типична. Например, в наше время взрослые люди и дети весело сжигают соломенное чучело «масленицы», не задумываясь о том, в чем участвуют. Когда-то сжигали не чучело, а живого человека, точно так же, как убивали «царя-раба» в конце Сатурналий, а теперь это называют карнавалом.
6-29. К.М. Гальковский проводит аналогию между состоянием христианства в Римской империи, где до VI в. н.э. все еще открыто праздновали Сатурналии, и Россией, где в XVI в., как можно прочесть в Стоглаве, праздновали Врумалии в честь бога вина Диониса и Коляды, предавались оргиям в ночь на Ивана Купалу, почитали древние языческие святыни: источники, камни и деревья. Так же, как волхвы финнских племен, славяне уже были знакомы с восточным дуализмом, и у них были Белый и Черный бог. В Радонеже, где провел детство преподобный Сергий, недалеко от городка было урочище Белые Боги со священными деревьями. Борьбой с язычеством, с гадателями, кудесниками и знахарями наполнены проповеди и послания наших епископов, о грехе обращения к ним (а значит, к дьяволу) первым стоит вопрос к кающемуся в старых Требниках.
6-30. Как считают специалисты (К.М. Гальковский, А.Н.Веселовский и др.), ВОЛХВЫ были люди пришлые, то есть не славянские жрецы-кудесники, а жрецы язычников-дуалистов угро-финских племен. Из не очень четких суждений по этой проблеме — противостояния язычества христианству в Древней Руси, — можно понять, что ученые различают «хороших язычников» (славян) от «нехороших», язычников-дуалистов (финнов). С другой стороны, они же утверждают, что дуализм (совершенно не свойственный славянам), каким-то образом все же проник в их легенды и мировоззрение, и поэтому весьма трудно разделить одно язычество от другого. В одном мнении ученые единодушны:
ВОЛХВЫ ПРОПОВЕДОВАЛИ УЧЕНИЕ ДУАЛИСТОВ-БОГОМИЛОВ;
СРЕДИ НИХ УЖЕ В ТО ВРЕМЯ БЫЛИ ХЛЫСТЫ («ЖИВЫЕ БОГИ» )
6-31. Подведем итоги наших поисков зарождения разных форм сектантства и раскола в начальном периоде Крещения Руси. Главным итогом мы должны считать сам факт изначально произошедшего «языческого раскола», разделившего народ на церковных христиан и неприемлющих христианство, которые впоследствии, хотя номинально и «числились» православными, но продолжали оставаться язычниками-дуалистами. ЖРЕЧЕСТВО сразу оказало открытое и яростное сопротивление распространению Веры. Действия и учения волхвов, запечатленные в летописях, позволяют выявить зародыши основных тайных направлений в сектантстве, ставших известными гораздо позднее, когда об их происхождении уже все забыли, и они казались «новыми». В нашу задачу входит проследить развитие в веках каждого «зерна» с X по середину XVII в
1) КОЛДУНЫ И ЗНАХАРИ. Как жрецы-идолопоклонники, волхвы говорят о своих оккультных способностях общаться с «духами» — вызывать и вопрошать «богов», с их помощью творить чудеса, предсказывать будущее. Их «боги» по мере распространения христианства превратились в бесов, а сами жрецы этого толка сохранились до нашего времени как колдуны, ворожеи, гадалки и знахари. 2) БОГОМИЛЫ — МАНИХЕИ. Как язычники-дуалисты, волхвы говорили о двух богах-творцах, небесном и подземном, добром и злом, при этом не скрывали, что веруют именно в злого, живущего в бездне. Они не скрывали и своей ненависти к Церкви, угрожали смертью священнослужителям, иногда даже убивали их, что характерно для богомилов-манихеев, которые творца плоти Сатанаила считали первородным Сыном Божиим. Учение богомилов лежит в основе самой многочисленной части раскола — в беспоповщине. 3) ГНОСТИКИ-ХЛЫСТЫ. Некоторые из волхвов изображали или посланников богов (киевский волхв с 5 богами), или объявляли себя «живыми богами» (волхв в Новгороде при князе Глебе, 1071), в чем нетрудно заметить следы тогда уже существовавшей «христовщины», начало которой восходит к гностикам, ученикам иудея Симона-волхва. Христовщина — это тайное сектантство, поэтому, хотя оно изначально существовало в расколе, о чем мы находим сведения в «Розыске» митрополита Дмитрия Ростовского, но обнаружены они были, и то случайно, лишь в 1734 г.
6-32. Идея САМОИСТРЕБЛЕНИЯ, типичная для всех сектантов-дуалистов (гностиков и манихеев) сказывается в ненависти волхвов к женщинам и внушаемом таким образом населению отвращении к браку. Позднее она проявилась в беспоповских толках безбрачников а также в тайном сектантстве у безбрачиков хлыстов и скопцов. Широкое распространение получил не только гностический аскетизм (триада: отрицание брака, мяса и вина), но и самобичевание (у хлыстов), самооскопление (у скопцов), а в беспоповщине — самосожжение и самоуморение. О случаях самосожжения в древности, помимо языческих культов, упоминается в связи с гностической сектой монтанистов II-III в. Об этом пишет В.В. Болотов в своих «Лекциях по истории Древней Церкви» (т.II, c. 353): «При императоре Льве Исаврянине, когда он издал указ о принятии монтанистами Православия, некоторые из них сожгли себя заживо со своими молитвенными домами». Секта была основана бывшим жрецом богини Кибелы во Фригии Монтаном и привлекала многих христиан (монтанистом стал, например, христианский богослов Тертуллиан) именно строгим аскетизмом, за которым не все и не сразу могли различить обычное для гностиков изуверство с блудом вместо брака, убийствами младенцев, самобичеваниями. самооскоплениями и самосожжениями. Можно сказать, что точно то же самое в XVII в. повторилось с расколом старообрядчества, когда разговоры о «древнем благочестии» раскольников затмили суть изуверства в беспоповских толках, а противоестественные действия (массовые самосожжения) многими воспринимались и воспринимаются, как признак стойкости в вере.
«СТОГЛАВ» О ЯЗЫЧНИКАХ-ДУАЛИСТАХ (сер. XVI в.)
6-33. Митрополит Макарий (Булгаков) в своей «Истории Русской Церкви» (1870-е годы) о волхвах упоминает мельком, не усматривая ни в их учении, ни в дальнейшем их существовании никакой опасности. О скрытом существовании волхвов в последующих веках он пишет: «Какого-либо противодействия и борьбы со стороны язычества святая вера уже не встречала в России. Если по временам еще являлись волхвы, то уже не как защитники древних языческих верований и враги христианства, а только (?) как кудесники и знахари». Так как обращение к колдунам, гадателям, кудесникам и знахарям в Требниках всегда рассматривалось как страшный грех, то мы все же будем их считать врагами христианства и попытаемся обнаружить следы присутствия изначальных раскольников в те времена, когда все русское население номинально считалось православным.
6-34.Нет никаких сведений о количественной стороне дела, но о качественной — то есть о многовековом явлении «двоеверия» и об открытом сопротивлении Церкви и Царству этих «сынов противления», — сведений более чем достаточно, и далее именно о них пойдет речь. Существует мнение, что Церковь освятила все языческие обычаи, символы и предметы, внесла в них новое, христианское, содержание и поэтому остатки двоеверия неопасны. Так ли это? Приведем без особых комментариев свидетельства о ПОВСЕМЕСТНЫХ ЭЛЛИНСКИХ БЕСНОВАНИЯХ по состоянию на 1551г., то есть через 560 лет после Крещения Руси. Из царских вопросов, заданных Стоглавому Собору 1551 г., можно понять, что волхвы, чародеи, гадатели- колдуны и гностики-хлысты на Руси с XI в. так и не перевелись, и хотя в Стоглаве говорится о «простой чади», но, судя по упоминаемым книгам, древними ересями были заражены и люди грамотные.
6-35. ВАКХАНАЛИИ. В главе 93 Стоглава написано: «Егда же вино топчут… гласования и вопли творят неразумнии, ПО ДРЕВНЕМУ ОБЫЧАЮ, Еллинския прелести, Еллинского бога Диониса призывают, и гласяща велиим гласом, и ВАС (?) призывают (может, «О, Эва!» Эвоэ!), и пиянство величают… Неции пред храмы (храмины) своими идеже купят, или продают, или пред враты домов своих, ПОЖАР (огонь?) запалив ПОДСТРЕКАХУ, ПО ДРЕВНЕМУ НЕКОЕМУ ОБЫЧАЮ… Огнища вжигают в новомесячие, в КОЛЕНДЫ и ВЫТАЙ-ВРУМАЛИЯ, наипаче же Марта месяца».
6-36. Считается, что родиной культа бога виноградной лозы Дионисия была не Эллада, а Фракия (совр. Болгария), и греки лишь переняли его. Богу вина приносились человеческие жертвы, на что указывает одно из его имен Оместес, то есть «поедающий сырое мясо». Часть фракийских племен задолго до новой эры переселилась в Малую Азию, во Фригию, где культ того же бога под именем Вакха породил известные под названием вакханалии фанатичные фригийские обряды. Оргиастические и мистические празднества, устраиваемые для простого народа, вызывали исступленный разгул самых низших животных страстей и нередко сопровождались насилиями и убийствами. Тогда же на почве этого культа возникли и тайные мистерии Орфийцев во Фракии и Элевзинские в Греции.
6-37. На Руси Дионисия называли Врум, а посвященный ему праздник ВРУМАЛИЯМИ. Празднества богу вина начинались 23 ноября, переходили в празднование Сатурналий и затем в КОЛЕНДЫ, то есть эта череда языческого безумия охватывала весь Рождественский пост. Болгарские богомилы, борясь с употреблением вина, в целом ряде апокрифов, объединенных темой «Крестного древа», объявили виноградную лозу деревом, посаженным в Раю Сатанаилом. И хотя русские хлысты были последователями учения дуалистов-богомилов, но и на их радениях в XIX в. по-прежнему раздавались крики вакханок «О, эвоэ» (П.И.Мельников-Печерский, т.14).
6-38. ХЛЫСТОВЩИНА. Далее в Стоглаве читаем (вопрос 21): «Да и по селам, и в волостях ходят ЛЖИВЫЕ ПРОРОКИ, мужики и жонки, и девки и старые бабы, НАГИ И БОСЫ, и волосы отрастив и распустя, ТРЯСУТСЯ И УБИВАЮТСЯ, и сказывают, что им является святая ПЯТНИЦА, и святая НАСТАСЬЯ, и велит им заповедати Христианом канон, они же заповедают Християном, в среду и в Пятницу ручного дела не делати, и женам не прясти, и платья не мыти, и каменья не разжигати, и иныя заповедают Богомерзкия дела творити, кроме Божественных Писаний, что всем нагим и босым и лживым пророком запретити, чтоб миру не соблазняли».
6-39. КУЛЬТ ПЯТНИЦЫ. Судя по всему, здесь описаны хлысты XVI в., с их «пророками» и «пророчицами» и с характерным для всех манихеев культом пятницы. Культ пятницы требует особого разъяснения, так как его манихейские и иудейские корни для многих неизвестны. Широко известно, что пятница является «днем покоя», или «субботы», у магометан, но не от них на Руси утвердился культ Пятницы, а от манихеев-богомилов, хотя и тем и другим идея «праздновать» день Распятия Сына Божия могла быть подсказана иудеями. Болгарские богомилы, распространили культ Пятницы в полу-языческих формах под видом почитания великомученицы Параскевы (по-гречески означает «пятница»). С домонгольского периода на Руси распространялись множество манихейских апокрифов, (запрещенных Церковью книг), и среди прочих один назывался «О 12 пятницах». Неудивительно, что, как писал П.И. Мельников-Печерский в XIX в., «в великорусском простонародье и до сих пор сильно распространено, особенно между женщинами, чествование пятницы. Преимущественно чтутся 10 пятниц после Пасхи, особенно девятая». Эти дни отмечали особыми ВНЕЦЕРКОВНЫМИ молениями вне селений, на ключах, на колодцах, торжках и ярмарках, шли крестными ходами к полевым часовням. Поминали в молитвах Параскеву-Пятницу, а обращались не к ней, а будто бы к Богородице. А на самом деле?
6-40. В хлыстовских кораблях имя Пятницы придается их «богородицам», а имя другой великомученицы Анастасии (что по-гречески означает «воскресение») используют для обозначения «воскресения» кормщика корабля, которого они чтут «батюшкой-христом». Хлысты на своих тайных радениях в XIX в. распевали, например, такие песенки (им в литературоведении присвоен термин «духовные стихи»): «Благослови, Пятница,/Сударыня-матушка, /Свет-богородица,/Святым делом порадеть,/Трудов своих не жалеть» и пр. Или: «Ты Настасья, свет Настасья, отверзай царски врата, /Встречай батюшку-христа /С милосердьем, со прощеньем/И со светлым воскресением».
6-41. В начале XX в. поэты Серебряного века в своих стихах тоже часто употребляют слово «богородица», но, если в этом кто-то, «пересматривая классику», усмотрит «дух православия», то сильно ошибется, потому что и в этих стихах речь идет все о тех же хлыстовских «богородицах». С ними у наших поэтов-богоискателей были самые близкие отношения, так как многие писатели и поэты увлекались радениями и кружениями в «кораблях» хлыстов. Зная, что многие языческие обычаи и богомильские извращения, так же как и все отреченные книги-апокрифы, с XVII в. особенно сохранялись в сектантской и старообрядческой среде, нетрудно сообразить, от кого исходят нередко слышимые и в наше время нашептывания, мол, «нельзя в Пятницу стирать, то есть «ручного дела делати и платья мыти». Новые христиане могут воспринять такие советы за признак «древлего благочестия», и предаться кощунственному празднованию Крестных мук своего Спасителя.
6-42. ГАДАТЕЛЬНЫЕ КНИГИ. Среди широко распространяемых на Руси апокрифов немало было книг «гадательных» и всякого рода «Чаровников», «Волхвовников». Об этом свидетельствуют не только сохранившиеся списки, но и 22-й вопрос Стоглава. В нем сказано о людях, читающих Рафли шестокрыл, Воронограй астрономии (гадание по птичьему полету), Зодии алманах Звездочетии, Аристотелевы врата «и иныя составы и мудрости Эллинские бесовские, которые прелести от Бога отлучают, и в те прелести веруючи МНОГИХ ЛЮДЕЙ от Бога отлучают и погибают». Перечислены «отреченные книги», и Собор отвечает, что если будут таковые люди обличены, то по священным правилам должны быть «в конец отлучены».
6-43. Следующий 23-й вопрос гласит: «В Троицкую субботу, по селом и по погостем сходятся мужи и жены на жальниках (общие могилы), и плачутся на гробах с великим кричанием, и егда учнут скоморохи и гудцы (музыкант, играющий для пляски) и трегудницы играти, они же от плача престаше, начнут СКАКАТИ и ПЛЯСАТИ, и в ЛАДОНИ БИТИ, и ПЕСНИ САТАНИНСКИЕ ПЕТИ, а на тех же жальниках обманщики и мошенники». В вопросе 24 говорится об оргиях в ночь на Купалу, в Рождественский и Крещенский сочельники: «В русалье о Иване дне, и в навечерие Рождества Христова и Крещения, сходятся мужи и жены и девицы, НА НОЩНОЕ ПЛЕЩЕВАНИЕ и БЕЗЧИННЫЙ ГОВОР, НА БЕСОВСКИЕ ПЕСНИ и ПЛЯСКИ, и на Богомерзкия дела, и бывает ОТРОКОМ ОСКВЕРНЕНИЕ И ДЕВКАМ РАСТЛЕНИЕ, нощь мимоходит, тогда отходят к реке с великим кричанием, аки бесы, и умываются водою, и егда начнут Заутреню, тогда отходят в домы своя, и падают аки мертвы, от великого КЛОХТАНИЯ». В вопросе 27 говорится о жертвенных возлияниях в первый понедельник Петрова поста, когда устраивают «в рощу ХОД, и в НАЛИВКИ, бесовские потехи деяти». От этого праздника «наливки» в Москве происходит название переулка в Замоскворечье — Спасо-Наливкинский. Поганский пруд около Мясницкой (ныне Чистые пруды) и две улицы Болвановки (одна в Заяузье, другая опять же в Замоскворечье) до сих пор напоминают о долго удерживающемся в Москве язычестве и о местах языческих капищ.
6-44. В Казанском списке «Стоглава» в гл. 93 приведены ссылки на правила, по которым в эпоху Вселенских Соборов все подобные «эллинские беснования» были уже осуждены, а предающиеся таковым прокляты, то есть отлучены от Церкви (42 и 42 Апост.; 53 и 54 Лаод.; Трул. пр. 24, 50 и 51; Карф. Соб. пр. 60 и 61, 64, 65 и 15). На поставленные вопросы Собор в 1551 г. отвечает: «Разослати попам грамоты с поучением, и с великим запрещением, чтоб… мужи и жены и девицы… на бесовские песни, и на плясания, и на СКАКАНИЯ, и на многия Богомерзкия дела не сходилися, и таковых ДРЕВНИХ БЕСНОВАНИЙ ЭЛЛИНСКИХ не творили». Однако ни поучения, ни запрещения не помогали. В житии преподобномученика Адриана Пошехонского рассказывается о том, как в 1626 г. священник одного села заметил, что его дьячок ежегодно ходит на реку Ухру к рябине в Ильинскую пятницу. Из окрестных сел к почитаемому дереву приходили попы, приносили икону Параскевы, нареченныя Пятницы, пели молебны. А народ пронимал сквозь сучья рябины детей и юношей, а некоторые продирались и взрослые. Мы видим, как в Пошехонье, где через 50 лет начались массовые самосожжения-гари беспоповцев-раскольников, жители и попы-староверы по-прежнему творили манихейские «старые обряды» и по язычески поклонялись рябине. Культ рябины, совмещенный с «богомильскими баснями» о «Крестном древе», породил в расколе толк рябиновцев, чтущих это древо как Крестное древо Спасителя.
6-45. Ознакомившись с деятельностью ВОЛХВОВ и их последователей, посмотрим, как проявляло себя скрытое язычество богомилов-дуалистов в XI-XIV вв., когда новую веру насаждали епископы, а затем в XIV-XVII вв, когда православное монашество вступило на «их территорию» и тем самым вызвало вторичную реакцию.
«СЫНЫ ПРОТИВЛЕНИЯ» МУЧАЮТ И УБИВАЮТ
ЕПИСКОПОВ И МОНАХОВ
6-46. Попробуем найти следы противления язычников-дуалистов Церкви и ее служителям в житийной литературе. Первомучениками Российскими явились варяги, Феодор и его сын Иоанн. Они пострадали за Христа в Киеве в 983 году июля 12. Князь Владимир, тогда еще язычник, после покорения ятвягов, решил принести богам человеческое жертвоприношение, и жребий пал на отрока Иоанна. Его отец Феодор стал обличать киевлян, и тогда народ вооружился, разметал двор Варяжского христианина и в исступлении убил отца и сына. На этом месте через несколько лет была построена Десятинная церковь.
6-47. В житии этим мученикам сказано, что «они были первыми и последними мучениками христианства в языческом Киеве», но на самом деле, они не были последними. От рук «сынов противления», как их называют в тропарях, в XI-XVII вв. пострадали первые епископы, устроители Церкви в разных городах.
В XI в. первые два епископа из Ростова ушли, боясь за свою жизнь, а епископа священномученика Леонтия язычники били и мучили, хотели его убить. От истязаний Святой Леонтий кончил дни свои как мученик.
В 1215 г. инок Киево-Печерского монастыря священномученик Кукша со своим учеником, постником Пименом, пошли в область Рязани и Мурома, чтобы просветить светом веры славян-вятичей. Отсюда можно заключить, что за 8 лет до нашествия татар вятичи, не говоря уже о мещеряках, муроме и мордве, христианами не были и крещению всячески сопротивлялись. Иеромонах Кукша сокрушал кумиры, потому что в те времена их считали кумирами, а не произведениями народного искусства, как ныне. Языческие жрецы («вдохновенные кудесники», по выражению А.С.Пушкина в «Песне о вещем Олеге») схватили Кукшу и его ученика Пимена и после страшных истязаний обоим отсекли голову (память их 27 августа). В конце XIII в. в Муроме, разоренном татарами, была восстановлена епархия. Жители города обвинили своего епископа, святого Василия, в «нечистой жизни» и грозились умертвить его. Тогда Святитель встал на свою мантию с иконой в руках и был чудесным образом отнесен духом против течения до Старой Рязани. В 1342 г. по настоянию языческих жрецов князь Ольгерд приказал задушить трех Литовских мучеников, Антония, Иоанна и Евстафия, а потом повесить их тела на дубе. В 1385 г. епископ, святой Иаков, опять же в Ростове, был изгнан с кафедры жителями, обвинившими его тоже в «нечистой жизни». Он удалился за город и основал Спасо-Яковлевский монастырь (умер 1392 г. ноября 27). Спустя триста лет его преемник на кафедре, митрополит Дмитрий Ростовский, был вынужден бороться с одолевшими его паству раскольниками-староверами. В начале XV в. епископ Пермский Герасим проповедовал веру среди угро-финского племени вогулов (манси). Близ городка Усть-Вымь его удушил омофором новокрещенный вогулич, воспитанник старца (память января 24). В 1455 г. царь вогуличей Асыка собственноручно удушил четвертого епископа Пермского, священномученика Питирима (память 19 августа).
6-48. «Волхвы держались по местам в XIII, XIV и последующих веках, но уже не являлись открыто» (пишет Н.Д.Руднев). В XIV в. из монастырей Новгорода, с Валаама и Соловков, из обители преподобного Сергия монахи двинулись в пустыни и дебри Севера и Северо-Востока. В.О. Ключевский, в отличие от крестьянской колонизации, назвал это явление «монастырской» хозяйственно-промышленной колонизацией. Интересно, что она вызывала враждебное отношение со стороны местного населения. Положим, это неприятие можно объяснять социально-экономическими причинами, так как крестьяне сопротивлялись захвату своих земель монахами. Но, с другой стороны, монахи первым делом везде строили храмы, а что может быть милее для «русской души-христианки»? И, тем не менее, многих из них гнали, а иногда зверски убивали не разбойники, а старожилы, окрестные жители. Кто же это делал? Ужели церковно-православные люди? Нет. Это были те, кого П.И. Мельников-Печерский подробно описывает под названием «тайные сектанты», и кого не узнает, когда видит их же под названием «раскольники-беспоповцы». Их общины издавна нашли себе приют по всему русскому Северу, где не было ни епархий, ни достаточного числа приходов. Это от них монахи строили свои крепости-монастыри, а не только от внешних врагов. 6-30. Приведу несколько характерных случаев «гонения от язычников», запечатленных в Житиях Святых той эпохи. В 1370 г. преподобный Дмитрий Прилуцкий поселился в непроходимых лесах Вологодчины и построил церковь во имя Воскресения Христова на реке Леже, но местные жители вынудили его под угрозой смерти удалиться. В 1540-е годы преподобный Антоний Сийский с первого места, где собирался устроить обитель, окрестными жителями был изгнан под угрозой смерти и ушел на реку Сию. В 1550 г. марта 5 преподобномученик Адриан Пошехонский был зверски убит в своей обители крестьянами из села Белого. В житии святого Адриана по поводу устроения новой обители говорится: «Одни радовались о милости Божией, так как верст на 90 оттуда в Пошехонских местах не было обители; другие же говорили: “На наших придворьях поселятся чернецы, чтобы владеть и нами.”… Окрестные поселяне по внушению лукавого, задумали разорить обитель, ограбить ее и погубить преподобного Адриана с братиею». А внушение дьявола передал им местный поп по прозванию Косарь. В те времена крестьяне сами выбирали себе попов.
6-50. Итак, в Православном Царстве-государстве русские крестьяне (христиане?) из села Белого явились ночью в монастырь в доспехах с мечами, луками и стрелами, с копьями и рогатинами. Прямо по пословице: «Поп с кадилом, а чорт с рогатиной». Стали злодеи избивать братию, стреляли, рубили и кололи копьями. Отыскав старца Адриана, накинули ему веревку на горло, притащили в келлию и подвергли ужасным пыткам: ЦАРАПАЛИ БРИТВАМИ и ПРИЖИГАЛИ ОГНЕМ, допрашивая, где хранятся деньги. Старец отдал 40 рублей, отложенные на строительство церкви во имя Пресвятой Богородицы, и взмолился, чтобы они отпустили его, но мучители сказали: «Мы сейчас сами создадим храм собственною силою! Воздадим тебе шлем спасения и пошлем тебя к Царю Небесному». Злодеи вытащили его за веревку, обмотанную вокруг горла, и, ЗАДУШИВ, придавили полозьями саней.
6-51. Жизнеописатель не называет их ни сектантами, ни еретиками, но всего лишь «польстившимися ради прибытка». И в тропаре сказано: «пострадал еси даже до крове от злых разбойник». Однако, ряд деталей в самом житии указывают на то, что это были не православные люди. КОЛОЛИ, ЦАРАПАЛИ и ПРИЖИГАЛИ — обычные приемы при ритуальных убийствах, так же как и ГЛУМЛЕНИЕ в словах о «создании храма своею силою» и «послании к Царю Небесному». Хотели сложить большой костер и сжечь тело мученика, но нашлись люди, которые тайком вывезли брошенное тело игумена Адриана и погребли его без службы (боясь губных старост?!) внутри пустой церкви пророка Илии на реке Ухре. Бывают удивительные совпадения. В своем «Розыске о расколе» митрополит Димитрий Ростовский (с.586-587) говорит о массовых самосожжениях в Пошехонском уезде, а среди них самое страшное произошло в той же БЕЛОСЕЛЬСКОЙ волости в 1672 г., когда сожглись 1920 человек. Выходит, в 1550 г. жители этой волости убили старца Адриана, а через 122 года здесь же СОЖГЛИСЬ потомки убийц, ставшие раскольниками—староверами (см. ниже в гл. 15 о САМОСОЖЖЕНИЯХ). В 1584 г. мая 21 жители села Калинина в Тотемском уезде мученически убили преподобного Агапита Маркушевского, устроившего неподалеку от них монастырь с чудотворной иконой Святителя Николая. Тело его бросили в реку. Убийцы были казнены. В 1644 г., то есть при царе Михаиле Федоровиче, в Вологодских пределах на речке Кичменге, устроил обитель во имя Воздвижения Креста Господня преподобный Симеон Воломский, уроженец вотчины Иосифова Волоцкого монастыря. Окрестные жители сначала сожгли поставленную им церковь. Но Симеон с помощью иноков построил новую. Тогда окрестные жители потребовали у Симеона царскую грамоту на землю и стали угрожать смертью. Старец стал молиться, и тогда злодеи начали его мучить, кололи ножами и, наконец, отсекли голову. «Блаженне Симоне, вселился еси в пустыню непроходимую… и жизнь твою страдальчески убиением от СЫНОВ ПРОТИВЛЕНИЯ скончал еси сего ради со преподобными и мученики венчался еси» — сказано в тропаре этому мученику.
6-52. И сейчас убивают православных священников и иноков. Сразу возникает мысль, что это ритуальное убийство, дело рук сатанистов,. Но в былое время к таким вещам, видимо, относились спокойнее. Убийц преподобного Адриана Пошехонского следствие, да и жизнеописатель, не считали ни язычниками, ни сектантами, а всего лишь злодеями и разбойниками, хотя «почерк» у современных сатанистов и тогдашних одинаковый: глумление, жуткие пытки, надругательство над святынями. В те годы, когда убили преподобного Симеона Воломского в Вологодских пределах уже ходили капитоны («предтечи» беспоповцев), призывали народ не ходить в храмы, не креститься, не брачеваться, не причащаться, а через 20 лет и в Пошехонье и на Вологодчине уже полыхали гари, в которых люди сжигались сотнями. Полыхали и захваченные раскольниками храмы и монастыри. А началось все тогда, в XI в., когда там же ходили, убивая женщин и грабя их «обилие», волхвы. Их ученики и потомки убивали епископов и преподобных. Мы знаем о прославленных Церковью святых мучениках Кукше и его ученике, о трех мучениках Виленских, о преподобных Адриане и Симеоне, а сколько их было убито по лесам и дебрям полуязыческого Севера ведает Один Господь.
О СВЯЗИ ДРЕВНИХ ЕРЕСЕЙ С РАСКОЛОМ XVII в.
6-53. Почти все авторы, как XIX-го, так и ХХ в., повторяют, как заклинание, что раскол XVII в. возник внезапно, никак не связан с тайными сектами и заключается только в приверженности к «старым обрядам», которые, по их мнению, были «вполне православными». Но в расколе прежде всего обращает на себя внимание не обрядовые отклонения от православия, а именно противоестественность некоторых явлений, никакого отношения к Православию не имеющих, инородных и иноверных. Когда читаешь о массовых гарях, уморении голодом и закапывании живых людей в землю, об утоплениях или заклании детей родителями, говоришь сам себе: «ЭТОГО не может быть». И именно такие события составляют реальную, а не мифологическую историю раскола, его повседневность, начиная с эпохи Аввакума вплоть до XX столетия. Такая реакция неизбежна, если думать, что в раскол ушли люди, дотоле бывшие православными, но, если знать, что к моменту ухода из Церкви они уже были сектантами-дуалистами, то в этих противоестественных явлениях можно усмотреть закономерность, потому что самоистребление и отрицание брака — это главные признаки гностико-манихейских учений.
6-54. Когда читаешь раскольнические сочинения, наполненные изощренной хулой на Церковь и православные святыни, вновь повторяешь: «ЭТОГО не может быть». Но именно хула составляет их главное содержание, а не защита «старых обрядов». То, что приходится читать в их сочинениях, это хуже бытовой ругани, когда люди ругают друг друга и дела человеческие, потому что ругани подвергаются вещи Божественные, святые. Сравнение раскольничей хулы с учениями тайных сектантов, происшедших от манихеев-богомилов, позволяет, во-первых, установить их тождество, а во-вторых, понять причину этого дьявольского навождения, когда человек не находит для выражения своей ненависти в человеческой речи адекватных слов.
6-55. «Эллинские беснования», чародейство, хлыстовщина — все это появилось у славян ЗАДОЛГО ДО Крещения, затем в VIII-X в., то есть накануне Крещения, усилилось и окрепло под воздействием проповеди сектантов-дуалистов сначала из Ирана (маздакиты), а затем из Болгарии (богомилы) и, пережив века, «выплеснулось» в виде открытого мятежа под лозунгом защиты «старой веры» в середине XVII в. Древние культы «солнечных богов» (Митры, Индры, Хорса, Дажьбога), сопровождавшиеся массовыми человеческими жертвоприношениями путем ВСЕСОЖЖЕНИЯ сохранились в учениях и обрядах сектантов-дуалистов, проповедовавших идею самоистребления плоти, этой, по их понятию, темницы «искры духа-света». Волхвы, поднимавшие мятежи в Киеве, Новгороде, Ростове и Суздале в XI в. в знак протеста против Христа, совмещали древне-языческое чародейство с проповедью учения богомилов о сотворении Сатанаилом мира и человека, а некоторые уже тогда провозглашали себя «живыми богами». Ничего не изменилось за 550 лет — те же волхвы, чародеи и гадатели, те же хлыстовские «пророки» и «пророчицы» бесновались при Иване Грозном, а еще через 100 лет при Михаиле Федоровиче в Вязниковских и Муромских пределах начали свою проповедь «чернец», то есть беглый монах, богомил-Капитон и его ученик беглый солдат Данила Филиппов, хлыст, объявивший себя «богом-саваофом». В XVII в. гностическое учение о самоистреблении, объясняемое богомилами-капитонами, как «огненное крещение» и мученичество за «истинную веру», породило в беспоповщине массовые самосожжения и самоуморения. Культ Врума-Дионисия, с его оргиями и исступленным экстазом, сохранился в хлыстовщине и всех ею порожденных сектах, которые в литературе принято называть «мистическими». На этом примере хорошо видно, как древние языческие обряды и верования отчасти сохранялись в первозданном виде, отчасти перерабатывались под влиянием разных антихристианских учений.
6-56. Чем объясняется такая устойчивость сопротивления язычников Вере православной? В Римской империи тоже было двоеверие, и в условиях распространения веры на чужом языке, сектантам-дуалистам к XIII в. удалось захватить всю Европу, а в XVI в. утвердить «свою веру» по всему пространству, где жили народы германского корня. В России и проповедь, и богослужение шли на славянском языке, и это много способствовало укреплению истинной веры, особенно в центре, в Замосковном крае, где влияние язычников-дуалистов из угро-финнов сказывалось в меньшей степени. Но на окраинах язычники-дуалисты с течением времени еще и усилились, взяв на вооружение богомильское учение и его организационные структуры в виде тайных общин. Язычество в России никогда не сдавалось на Северо-Востоке, где жила ЧУДЬ, и в Суздальско-Владимирском крае, где жили ВЕСЬ, МЕРЯ и МУРОМА.
6-57. В XVII в. общины дуалистов-богомилов породили самые страшные толки беспоповщины и под прикрытием защиты «старых обрядов» совратили в свою ересь много простых людей. Не видеть связи между древним богомильством язычников и явившейся в XVII в. беспоповщиной с ее требованием безбрачия и отвержением священства, это то же самое, что не видеть в кудесниках и знахарях врагов христианства, как это делает митрополит Макарий. Кстати заметить и то, что в наше время число кудесников и знахарок (волхвов и ведьм), вероятно, превышает число православных священников.
6-58. Если бы скрытые язычники и сектанты-дуалисты были рассеяны среди православного населения, то, возможно, со временем они тоже приняли бы Православие. Сохранение ЯЗЫЧЕСКОГО РАСКОЛА произошло благодаря изоляции тогдашних раскольников от православного ядра русского народа, сосредоточенного сначала вокруг Киева, а затем вокруг Москвы. Огромные просторы страны и сам характер русской колонизации, не контролируемой правительством, но стихийной и народной, позволял тогдашним «вольнодумцам» бежать на окраины. Неудивительно поэтому, что наибольшее отторжение Вере и распространение богомильства (ереси стригольников и жидовствующих) наблюдалось именно на северных и северо-восточных окраинах, куда славянская колонизация оттеснила язычников-дуалистов и угро-финнов, и славян. Столь же закономерно сопротивление и распространение ересей на юго-восточных окраинах, где в этническом и вероисповедном отношении население с древности было смешанным и где сохранялись посеянные еще хазарами семена иудаизма, мощные отростки язычества мордвы, половцев-кипчаков и нахлынувших в XIII в. монголов, среди которых огромным влиянием пользовались древние еретики несториане и монофизиты. Географически раскол охватил именно эти области, поэтому у нас есть основания раскол и взрыв сектантства в XVII в. рассматривать как реакцию этой неправославной части населения, как на централизацию политической власти Москвы, так и на утверждение Православия, так как именно Православная Церковь была вдохновителем объединения всех русских земель и создания Православного Царства.
6-59. Проблема христианской миссии, о которой говорится теперь, в конце XX столетия, как о вторичной христианизации утратившего веру православного населения, на самом деле стояла перед Церковью всегда, и особенно остро перед революцией, когда оказалось, что в стране, просвещенной истинной верой девять веков тому назад иноверцами были не только иудеи, мусульмане и язычники, но и 1/6 часть русского народа, открыто порвавшая, как с Церковью, так и с Царством. Об этом свидетельствует создание Миссионерского общества в 1870-е годы, устроение миссий в среде инородцев-язычников и раскольников, созыв Миссионерских съездов в начале ХХ в. и глубокая озабоченность наших Святителей в связи с положением Православия, выраженная в их письмах, проповедях и трудах.
ПОСТОЯННЫЙ СОСТАВ ЕРЕСЕЙ НА РУСИ
6-60. Итак, на основании имеющихся сведений можно разглядеть следы основных составляющих грядущего в веках раскола: «народное язычество» в лице колдунов и знахарей; гностиков-«христов» в тайных общинах хлыстов и скопцов: манихеев-богомилов в беспоповских толках (спасовцы-нетовцы и поморяне-безбрачники). Теперь, прежде, чем прослеживать «непрерывную струю» обнаруженных в эпоху святого князя Владимира ересей, мы попробуем обнаружить следы тех же самых сект-ересей в «старообрядческом» расколе.
6-61. Все ереси, посеянные в дохристианскую эпоху в среде восточнославянских языческих племен, в какой-то части народа сохранялись изначально с эпохи князя Владимира до середины XVII в., затем именно эта неправославная часть русского народа ушла в раскол, и там вот уже 350 лет сохраняет и приумножает их под названием «древлее благочестие». Но среди отмеченных в древнюю эпоху нет сект иудействующих, во всяком случае, ни среди волхвов, ни среди гадателей и «пророков»-хлыстов след иудаизма не прослеживается. Наоборот, если мы заглянем в «Словарь книжников и книжности Древней Руси», то там среди прочих апокрифов найдем немало, переведенных в XI-XIII вв. с древне-еврейского языка и воспроизводящих сюжеты из Талмуда или других еврейских сборников (Яшера, например). Так что влияние жидовинов не прекращалось, поэтому, следуя хронологическому принципу в отношении порядка изложения ересей, в следующей главе мы рассмотрим историю бытования иудаизма на Руси. О нем тем более необходимо сказать, что к язычнику князю Владимиру среди прочих в Киев пришел предложить свой «закон» ЖИДОВИН, а в конце XV в. в Новгороде появилась «ересь жидовствующих».
6-62. НАЧАЛО XVIII в. В 1708 г., когда св. Димитрий Ростовский писал свой «Розыск о раскольнической вере, он отметил следующие основные разновидности сект: От иудаистов: СУББОТНИКИ и иконоборцы — жидовствующие сектанты, или просто иудаисты, вовсе не признающие Нового Завета и веры во Христа, придерживающиеся обрезания, пищевых запретов и праздников, п От гностиков: ХРИСТОВЩИНА (они же хлысты) — по происхождению сектанты-дуалисты гностико-манихейского корня с элементами языческих мистерий. Полностью отрицающие Православную Церковь, приверженцы «религии Свободного духа», практикующие провозглашение «живых богов». От манихеев: БЕСПОПОВЩИНА. По происхождению — те же дуалисты, тождественные всем богомильским сектам Европы гностико-манихейского корня с элементами протестантизма. Как крайнее выражение в беспоповщине отмечаются самосжигатели и морельщики, связанные с проповедью скорого конца света. Церковь и священство отрицают принципиально, и стали беспоповцами задолго до раскола. В беспоповщине можно различить крайние толки, каковы гностики—безбрачники (поморское согласие), и умеренные, каковы богомилы-манихеи (капитоновщина и козминовщина). От несториан (?) БЕГЛОПОПОВЩИНА — «староверы», не отвергающие Священства и Таинств, но не признающие того и другого в «никонианской», то есть Православной Церкви и считающие «православной» свою «старую веру» с несторианскими (и монофизитскими) обрядами: двоеперстием, двойной Аллилуйей, хождением посолонь. После перемены обрядов так же, как беспоповцы, объявили Православную Церковь «антихристовой», а ее Таинства — «печатями антихриста».
6-63. Итак, мы видим в расколе проявление все техже «четырех прообразов всех ересей»: 1) иудаизма; 2) язычества в его 3)гностическом варианте (хлыстовщина); 4) манихейства, или (что то же самое) богомильства с элементами протестантизма (беспоповщина). Наконец, в староверии (поповщине) отмечаются обряды и, как мы позднее постараемся показать, учения, свойственные 5) несторианам и мнофизитам. Если воспользоваться таблицей «Классификация сект по трем чиноприема», то мы увидим, что «старообрядчество», так же как европейское «протестантство», охватывает несколько разрядов отступников от Церкви. Потому что то и другое движение объединили секты разного происхождения: от чистых иудаистов, жидовствующих и дуалистических сект до «во всем католичных» протестантов в Европе и «во всем православных» поповцев в России.
6-64. НАЧАЛО XIX в. Посмотрим, что изменилось за сто лет. Для этого воспользуемся перечнем раскольнических толков, приведенным в книге епископа Рязанского и Шацкого Симона, изданной в 1807 г. У него уже все толки разделены на две группы:беспоповщину (23 толка) и поповщину (12 толков), но мы здесь для единообразия все же сгруппируем их по прежним разрядам: 1) Секты жидовствующие: субботники, иконоборщина (непочитание икон под предлогом их новизны), щельники и селезневцы. 2) Секты гностические языческие: христовщина-хлысты, от нее молокане (и добавим, духоборы). 3) Секты манихейские, они же богомилы, по-русски: беспоповщина. Во всех толках принято перекрещивание (ср. анабаптизм в Европе) православных, совращенных в раскол. а) безбрачники и полубрачники: поморяне и вышедшие из них: даниловцы, федосеевцы, филипповцы, новожены и др. б) бывшие капитононы: спасовцы (нетовщина), мессалиане-богомилы; чувственники (верят, что антихрист пришел чувственно); самокрещенцы и самостригольщики; есть и вовсе экзотические: суетные («отлучали своих за общение с православными»), познающие и сомнящиеся («ни к какому сонмищу не пристают, а время проводят в выборе толка»), розинщина («стоят розиня рот и ждут, когда Ангелы их причастят») и пр. Добавим, что из среды беспоповщины вышла очень опасная и многочисленная секта, которую деятели культуры в начале XX в. склонны были воспринимать романтически. Это странники, они же бегуны, они же скрытники. 4) Секты несториан и монофизитов, или по-русски: староверы-беглопоповцы. У староверов, за редким исключением, было принято не перекрещивать приходящих к ним православных людей, а «перемазывать» /отсюда: «перемазанцы»/, но перекрещивать приходящих из беспоповщины). Все секты этого направления назывались или по имени попа, от которого происходили (таковы: на Дону иевлевщина и досифеевщина от Иова и Досифея); или от места, где обжились (ветковцы от с.Ветка, лужковцы от с. Лужки на Черниговщине), или позднее от лжеепископов (епифановцы от лжеепископа Епифана. Чуть позднее с 1846 г. австрийщина, или приемлющие белокриницкую лжеиерархию.
6-65. Еще через 100 лет картина остается в общих чертах та же самая: по прежнему в Тамбовской, Воронежской и Харьковской губерниях живут жидовствующие и язычники-гностики, то есть те, кого теперь принято называть сектантами (субботники, а рядом хлысты-скопцы-духоборы-молокане, разбившиеся на толки). И рядом с ними те, кого принято называть раскольниками: беспоповцы-богомилы и поповцы-несториане.
6-66. Еще через 100 лет, то есть в конце XX столетия, все по-прежнему: субботники-жидовствующие живут в Харьковской и Тамбовской губернии, недавно одно село целиком выехало в Израиль; там же живут «истинно православные христиане» (ИПХ), из США возвращаются удалившиеся в эмиграцию в конце того века духоборы и молокане («этнические протестанты», как они сами себя называют). В полку христовщины прибыло много новых по имени, но все тех же по сути, изуверов: феодосьевцы, пятидесятники, виссарионовцы и т.п. Беспоповцы-безбрачники давно стали брачными и обитают в Риге и в Москве на Преображенском кладбище, а поповцы-староверы — на Рогожском. От Москвы до самых до окраин возрождается «старообрядчество», — как правило, под старыми названиями, но, возможно, и под новыми, от имени основателя общины.
6-67. Убедившись, что все четыре составляющие присутствовали в расколе 350 лет с середины XVII в. до конца XX в., попробуем теперь начать с другого конца и проследить зарождение и развитие каждой «ветви» от первых веков христианства на Руси до первой половины XVII в., когда все они объединились под единым знаменем защиты «старых обрядов» и «старых книг», чтобы с течением времени выдумать свои новые обряды, а книгами за отсутствием богослужения и вовсе не пользоваться.