1919 год

ДНЕВНИК МУСИ

Тетради № 6 — 11. С 6 января по 20 декабря 1919

 

6 января 1919. Сегодня 6° мороза и очень сильный, холодный ветер. Небо затянуто серыми тучами, солнца не видно. Снег хрустит под ногами. У нас есть ёлка. Её привез нам из Лианозова наш знакомый Сергей Евдокимович Шураков. Рождество и вообще все церковные праздники мы празднуем по старому стилю. В шесть часов у нас был парадный обед, а после мама и папа зажгли ёлку и позвали нас. Мы получили подарки, как раз те, которые желали получить. Свечи на ёлке очень скоро потушили, и мы стали пить чай.

8 января 1919. Сегодня 2° тепла и очень скользко. Капает с крыш. После утреннего кофе я ходила в школу относить нашим курам корм. Наши куры, два петуха и кура из породы минорок, живут у папы в школе в отдельной комнате. Летом одну курочку у нас украл ястреб, или собака. Вечером мы пошли на ёлку к соседям, Володе и Лиде Лебедевым.

10 января 1919. Сегодня 0°. Утром таяло, а потом стало подмораживать. Утром я пошла в школу. Там выдавали завтраки: щи с кашей, хлеб с маслом, конфеты и творог. Творога я не дождалась: ушла, потому что, всё равно, он выдавался на мокрых тарелках, а ложек не давали, и все его ели руками. Конфету я получила и принесла домой. Эта конфета была черная, похожа на колесную мазь, горькая и не вкусная. Домой мы шли с маминой знакомой, Александрой Николаевной Воронцовой-Вельяминовой. Она шла к нам в гости. Вечером мама зажгла ёлку.

12 января 1919. Воскресение. Сегодня 5° мороза. Ветра нет. Небо серое. Деревья покрыты инеем. Очень светло и красиво. На улицах кипит оживлённая работа: уборка снегу с улиц. Наш дом тоже убирал. Работали мужчины из некоторых квартир, в том числе и папа. Мы накладывали снег в ящик и свозили в сад. Перед обедом и после мама читала нам «Пятнадцатилетнего капитана». Потом мама пошла к Марии Густавовне, а к нам пришел её сын Лёва. Сначала мы играли в салки и, конечно, бегали по всем комнатам. Когда пришли папа и мама, мама зажгла ёлку, папа играл на пианино, а мы танцевали. Потом мы играли в прятки и «в машерки». Перед ужином мы с Лёвой стали представлять шарады, но успели представить только одно слово «ВОР-О-БЕЙ», как нас позвали ужинать, и Лёва ушел домой.

 

14 января 1919. Новый Год. Сегодня 9° мороза. Сильный ветер. Очень светло. Снег хрустит под ногами. Вчера у мамы и папы было много гостей. Мы (дети) не ложились спать до половины одиннадцатого. Когда пробило двенадцать, мама и папа пришли поздравить нас с Новым годом. Я не могла заснуть до трех часов. Я слышала, как играли на пианино, как танцевали, при чем так топали, что всё дрожало. Госпожа Галкина пела. В пять часов (ночью) папу вызвали на обыск. Арестовали госпожу Серову (в нашем доме). Примечание. М.П. Даева вызвали на обыск как члена Домового Комитета, в квартире которого к тому же находилась канцелярия Домкома.

15 января 1919. Сегодня утром было 8° мороза. В комнатах 8° тепла. Небо облачное. Очень сильный ветер. Идет мелкий снег. Утром я ходила узнать, открыт ли погребок (маленькая зеленнáя лавочка). Я замерзла, щипало уши. Снег колол лицо, а когда попадал в лицо, то я прищуривалась. Когда я пришла домой, то подмела комнаты. В час дня я пошла в школу, чтобы отвезти папе санки, который должен был что-то привезти.

атном пути, на Долгоруковской улице, я увидела женщину, вёзшую на санках мешок с мукой на Бутырскую заставу. Увидав её, я подумала: «Когда летом мы жили на даче в Лианозове, мне приходилось по жаре носить тяжелые вещи (мясо и овощи), обыкновенно около полпуда, я часто думала при встрече с кем-нибудь, идущим с пустыми руками: «Вот бы он мне помог! Он же ничего не несёт!» Так, верно, и этой женщине: она везёт муку, ей, должно быть, очень тяжело». И мне захотелось помочь ей. Поравнявшись с ней (я шла сзади неё), я сказала ей: «Давайте, я вам помогу!» — «Нет» — ответила она. Но всё-таки я всю дорогу подталкивала её санки сзади. Расставаясь, она очень благодарила меня.

После обеда Наточка, Иринка и я пошли к Володе и Лиде Лебедевым. У них должны были показывать фокусы. Володя и Лёва в понедельник делали билеты и принесли нам. Когда мы пришли, нам указали наши места. На своих местах уже сидели Лида, Сима и Коля Ашмарины, Катя и Маня Юдины. Сначала Володя показывал фокусы. Потом я вышла и рассказала стихи, сочиненные папой: «На днях в ″Кооперацию″…». Потом мы играли «в смерть» [?].

16 января 1919. После утреннего кофе мама, Ната, Ира и я пошли в церковь, потому что сегодня годовщина смерти дедушки, а оттуда на Скорбященское кладбище, где похоронена бабушка [мать отца М.П. Даева-Куракина]. Кладбище теперь имеет очень неприятный вид: деревья обглоданы лошадями, везде стоят пушки, ходят солдаты. Очень страшно там. Дорожек, как было прежде, нет, только по большой дорожке протоптана тропинка. Грязно; некоторые могилы растоптаны. Скверно!

17 января 1919. Сегодня 1° мороза. В комнатах 10° тепла. В нашей школе очень холодно: на нуле. Учение должно было начаться 15-го в среду, но не началось, от чего, я не знаю. Должно быть, по случаю холода. Начнется же оно в понедельник. После завтрака няня нас мыла.

18 января 1919. На улице 2° мороза, а в комнатах +11°. Сегодня Крещение и (по малороссийскому обычаю) голодная кутья, и потому у нас в два часа был лёгкий завтрак, а вечером (тоже лёгкий) обед. Утром папа и няня поехали за мукой в Московское Общество, где папа служит секретарем. Когда папа позвонил нам оттуда по телефону, то мы с Ирой взяли приготовленные санки и пошли их встречать на угол Садовой. Придя туда, мы увидели папу и няню, они переходили улицу. Папа пошел в училище (в нашу школу), а няня, Ира и я повезли домой муку.

20 января 1919. Вчера мы были в гостях у Ади Злобиной. Сегодня мы первый раз после праздников занимались с мамой. После завтрака мы разбирали ёлку. Потом к маме пришла Александра Ивановна Либен. Вчера у меня стали болеть ноги, выше коленок. Сегодня к вечеру стало ещё хуже.

23 января 1919. Утром 21-го к нам заехала тётя Оля, папина сестра, со своими детьми Тасей и Валей. Раньше они жили близко от Скорбященского монастыря, и дети учились в тамошней гимназии. Но их оттуда выселили, и тётя Оля переехала в Мёртвый переулок на Пречистинке. Тётя Оля приезжала, чтобы выписать детей из этой гимназии, потому что она отдала их в какую-то гимназию поблизости. На обратном пути они и зашли к нам, к тому же, как раз 21 января день рождения тёти Оли. Тётя Оля где-то здесь купила конину, потому что в тех краях, где она живет, этого нет. Ещё с 21-го у нас установились дежурства по накрыванию стола. Каждая из нас дежурит по два дня: Наточка дежурит в понедельник и вторник, следующие два дня Ирочка, а в пятницу и субботу дежурю я. На воскресение пока дежурного не назначили.

25 января 1919. Сегодня (12-го по старому стилю день Татьяны) празднуется открытие первого университета. В пять часов к нам приехал Константин Иванович Пангало и Либены, Павел Павлович и его брат Владимир Павлович с женой Александрой Ивановной, потом мама послала меня за Алексеем Егоровичем Ашмариным. Когда все сели за стол, пришли еще Злобины, Евгений Ильич и Маргарита Николаевна. Ашмарины и Злобины живут в нашем доме.

6 января 1919. Воскресенье. Утром я разбирала мою ёлочку. Ира и Наточка в это время перебирали с няней лук, и были очень рады, что я убрала ёлку. Я посадила две луковицы в горшок. В 12 часов за Константином Ивановичем приехала лошадь, и они с папой уехали на заседание в Московское Общество. [МОСХ, см. справку.].

27 января 1919. Сегодня 9° мороза. Ветра нет. Солнце выглядывает из-за облаков. Но к вечеру в том месте, где оно должно было быть, было желтовато-розовое небо. Перед завтраком я и Ира гуляли во дворе и с Колей Намитниченко играли «в кита». Мы с Володей Лебедевым (а в первое время и с Наточкой) издавали свой журнал «Снежинка». А сегодня все 5 номеров переплели, то есть сшили в одну книгу (по правде сказать, в книжонку).

29 января 1919. Сегодня 9° мороза. Солнце светит каждый день. После завтрака Ира и я пошли гулять. Коля тоже гулял. Мы опять играли «в кита»: Коля и Ира были охотниками, а я была китом. Потом мы превратились «в путешественников» и пошли в сад. У одного сарая Сергей Юдин колол дрова. Вдруг он закричал: «Погоди, я тебе уши надеру, будешь у меня с горы кататься! Ты ведь знаешь, что она ещё не полита!» Сначала я струсила, думая, что он кричит мне, но потом догадалась, что это говорится не мне, а Ире. Я посмотрела на Иру и крикнула Сергею: «А у неё и ушей-то нету!» (Ира была в капоре). Коля с Ирой засмеялись, а Сергей проворчал что-то про себя. Потом Ира побежала во двор, а мы с Колей пошли в сад. У дров мы остановились. Мы смотрели на заходящее солнце и говорили друг другу, что это Северное Сияние. Было, правда, очень красиво. Снег блестел, а заходящее солнце, тоже блестящее, было красное и очень красивое. Когда мы прошли аллею и вышли на дорожку, то стали копать ямки в снегу до земли. Сначала мы решили, что мы ученые и исследуем толщину снежного слоя. А потом говорили, что делаем западни.

31 января 1919. Сегодня 7° мороза. Солнце светит ярче вчерашнего. По небу плывут перистые облака. После завтрака мы, как всегда, пошли гулять. Мы ждали Колю у черного хода. На подоконнике сидела кошечка. Когда мы её гладили, она мурлыкала. Наточка принесла ей селёдкины кости, и она с аппетитом их съела. Мы с Колей опять рыли ямки в саду, такие же, как и третьего дня. После ужина мама нам читала «Пятнадцатилетний капитан».

 

1 февраля 1919. Сегодня 7° мороза. Небо облачное. Хотя и мороз, капает с крыш. Когда я убирала сегодня утром комнаты, то учила заповеди Блаженства. После завтрака мы пошли гулять. Мы играли «в разбойников»: Володя, Коля и я нападали на Иру, Нату и Лиду, а они на нас. Мы брали их в плен. В 5 часов няня позвала меня и Иру заниматься. Мамы дома не было, она ушла за кониной. Когда стемнело, я хотела зажечь электрическую лампу, но не могла, потому что электричество не действовало. Обычно оно начинает действовать в 5 часов, а кончает в 11 часов. Мы не могли заниматься. Я пробовала читать, но глаза слезились и буквы прыгали. Вдруг, когда мы уже думали бросать занятия, электричество зажглось. Было без десяти минут шесть. Мы очень обрадовались. Ира стала учить Закон божий, а я русский (грамматику). Скоро пришла мама и стала заниматься с нами.

2 февраля 1919. Сегодня 6° мороза. Капает с крыш сильнее вчерашнего. С утра у меня болел левый бок, и мама не пустила меня гулять. Мама с папой ушли в гости к Галкиным. Когда было ещё светло, мы с няней сидели в гостиной. Няня вязала на спицах варежки Наточке, а я читала рассказ из журнала «Семейные вечера», называется «Жак Газард и его приключения». В это время мимо наших окон прошёл какой-то человек, вместо бороды у него три волосинки. Он постучал к Лебедевым, а потом к нам. Няня не хотела ему открывать. Но он стучал несколько раз, и няня отворила ему. Он спросил секретаря (папа ученый секретарь Комитета Р.С.Х.З. в Московском обществе), но няня грубо его прогнала, и он пошёл в другие квартиры. Этот человек некогда просил у нас есть, и мама тогда дала ему жареной на рыбьем жиру картошки. Весь день я ждала Володю Лебедева. Дело в том, мы с ним издаем журнал «Солнышко». Прежде наш журнал назывался «Стрела», но потом мне это название показалось не красивым, и мы перезвали (так!) его. Журнал должен был выйти вчера, 1-го февраля, но не вышел, потому что мы не успели его написать. Каждый вечер в будни, когда мама мне объявит, что я кончила занятия, я иду к Володе, чтобы вписывать рассказы в журнал. Как мы говорим: «Делать журнал» или «Поговорить на счет журнала». Сегодня мама не позволила мне пойти даже к Володе, потому Володя и пришел ко мне в половине седьмого. Мы делали журнал до восьми часов, когда за Володей пришла Лида, и он пошёл домой.

Няня в это время пошла за Ирой и Натой. А я осталась одна в квартире. Мне было очень страшно, я дрожала, сердце у меня сильно билось. Мне казалось, что кто-то ходит по квартире. Я боялась, но чего, и сама хорошо не знаю. Скоро после этого, пришли папа и мама, потом няня с Ирой и Натой, и мы ужинали. После ужина мама прочла нам две главы из «Пятнадцатилетнего капитана».

3 февраля 1919. Сегодня 9° мороза. Солнце светит. Небольшой ветерок дует. На небе небольшие облака. Перед завтраком мы (мама, Ира, Ната и я) ходили на Тверскую-Ямскую за кониной, но её не достали, потому что не привезли еще. После завтрака Ира, Ната и я  пошли гулять во двор, а мама за кониной. Я помогла во дворе господину откалывать от ящика (от рояля) доски для топки. После ужина я пошла к Володе. Мы с ним затеяли устроить лотерею. Володя наделал билетов, на которых было написано: «П. на Л.», что значит: «Пропуск на лотерею». Кто желает получить билет, тот должен пожертвовать в лотерею. Лида уже очень много пожертвовала.

4 февраля 1919. Сегодня 9° мороза. По небу плавают крохотные облака. Днем солнце светило, а к вечеру его закрыли тучки. Идёт снег. Сегодня утром мы ходили в школу. По случаю холода там нет настоящих уроков, а просто немного занимаются. У нас были танцы. Мама нас послала в школу только ради завтраков. Мы принесли немного хлеба. Мне очень не хочется ходить туда: там холодно, да и теперь мне кажется, что далеко ходить. У меня болит левая нога. Когда мы шли из школы, то видели похороны. На нескольких парах лошадей везли деревянный гроб, покрытый красной материей; за ним ехали солдаты на лошадях. Потом шли солдаты; некоторые играли на трубах, один барабанил, а остальные шли с ружьями. После завтрака (дома) мама поехала в Офицерское Общество за судаками, которые папа купил там по карточкам.

5 февраля 1919. Сегодня по моей просьбе папа сочинил стихотворение под названием «Косички Ирины». Я хочу поместить это в журнал «Солнышко».

6 февраля 1919. Какая сегодня погода, я сказать не могу, потому что совсем не выходила. После утреннего кофе мама намазала нам головы керосином, чтобы вывести букарашек, которые есть в голове только у Иры. Нам же с Натой мазала только для верности. Букарашки и клопы разводят, то есть передают сыпной тиф. Потом няня нас мыла. Нашего кота мы называем по-разному: на даче в Лианозове мы называли его Мишка-Машка, теперь Мышацкие бонанки и, главное, что мы называем Кота на «Вы».

9 февраля 1919. Сегодня день маминого рождения. Я ей подарила рамочку, которую вчера выиграла в лотерею, и вазочку, которую я, конечно, сделала сама из белой катушки. Ещё написала письмо. Ирочка ничего не подарила. А Наточка подарила грецкий орех и письмо. Папа выстругал две дощечки, разрисовал и подарил маме. На одной папа нарисовал фрукты, а на другой кота. Утром я ходила к Злобиным за очистками.

11 февраля 1919. Вчера мама начала нам читать рассказ Бернетт «Таинственный сад». Утром папа подарил мне книгу О. Вернера про пчел. Осенью в Москве ходила испанская болезнь, а теперь сыпной тиф и сап, которым заражаются от конины. Мама решила больше не покупать конины, чтобы не заразиться.

13 февраля 1919. Сегодня утром было 16° мороза, а к вечеру 11°. Солнце светит. Ветра нет, но мороз очень щипучий (так!). Вчера ночью был пожар в доме барона Менгдена. То место, где дом поливали, очень красиво. Деревья все в сосульках. Сегодня электричество не действовало до половины восьмого. Мы сидели впотьмах. Мамы и папы дома не было: мама пошла к доктору, а папа, как всегда, по делам. Мы разжигали огарочки елочных свечей. Когда зажегся свет, мы обрадовались и завизжали.

15 февраля 1919. Сегодня на нуле. Солнце не светит. Весь вечер мы просидели над своими журналами. Папа что-то рисовал в журнал Ирочки и Наточки, и мне, к своему стихотворению «Косички Ирины». На ней изображено, как няня моет Ирочке голову.

16 февраля 1919. Воскресение. Сегодня мамины именины. Ира и Ната подарили маме свой журнал «Глупыш». Злобины подарили маме сладкий пирог с творогом (ватрушку), а Александра Николаевна [Воронцова-Вельяминова] папетри. После обеда пришли тётя Оля, Тася и Валя. Когда все гости ушли, мама и папа стали собираться к Галкиным на блины.

Примечание: Papeterie – папетри, от франц. papier – бумага. 1) Торговля писчей бумагой канцелярскими принадлежностями. 2) Ящик или род портфеля с письменными принадлежностями.

21 февраля 1919. Сегодня 4° мороза. Светит солнце. Небо голубое, по нему плавают маленькие, редко встречающиеся облачка. После завтрака я доделывала неоконченную задачу и часто приходила в столовую к маме за помощью. Раз, когда я пришла, папа сказал: «Да оставь ты эти поезда! (я решаю задачи про поезда, путешественников и т.п.). Одни катятся друг за другом, другие встречаются! Хоть в пятницу поедут, да никуда не приедут, потому что топлива нет». Мы с мамой смеялись. После ужина мама нам дочитала «Таинственный сад». Теперь начнутся скучные рассказы из журнала «Кругом света» и «Из жизни русской природы».

22 февраля 1919. Сегодня мы не занимались, потому что в 9 часов утра мы с мамой пошли в Московское Общество за кониной. Московское общество находится на Смоленском бульваре в доме Константина Ивановича Пангало. Идти туда далеко, мы вернулись очень усталые. В шестом часу мы обедали. Папа приехал и привёз три чашки. Одну он подарил Алексею Егоровичу Ашмарину, а две оставил себе. Папа назвал сегодняшний день «Днем трёх чашек».

23 февраля 1919. Воскресенье. Сегодня 2° тепла. Оттепель. Утром шёл дождь. Сегодня я выпустила журнал «Солнышко» № 2. Днем мама читала нам «Сказки далекой Индии» Э. Бэббит.. К няне в гости пришла наша бывшая кухарка Агаша. Когда они поужинали, я стала для Агаши, которая не грамотная, писать письмо её родным.

24 февраля 1919. Утром Агаша, мама и я пошли в Общество Педагогов за картошкой. Мы долго ждали очереди и очень замерзли. Когда стемнело, мы все, кроме папы, которого не было дома, устроились в кухне и загадывали друг другу шарады. Все говорили, что электричество действовать не будет, но оно зажглось. Тогда я стала писать для няни письма.

26 февраля 1919. В воскресенье вечером, за ужином, у нас были котлеты из испорченной селедки, и у нас расстроились желудки. В школе мы распущены до понедельника по случаю масленицы. Вчера Сергей Евдокимович [Шураков] остался у нас ночевать и сегодня среди дня уехал в Орловскую губернию, в Ливны. Сегодня мы устроили у Михаила Павловича Монморанси (это моя кукла-мишка) больницу и несколько человек кукол заняли постели. Вечером мама начала читать нам «Детские годы Багрова внука».

27 февраля 1919. Няня с утра ушла получать сахар, поэтому завтрак готовили мама и Ира. Утром я написала прошение в Домовый комитет, чтобы выдали нашему коту продовольственную карточку. Вчера мы думали, что Сергей Евдокимович уехал. Да он и хотел уехать, но остался. Потому что поезда не ходят.

28 февраля 1919. Пятница. Сегодня за обедом у нас были блины. Какие вкусные! От одних блинов мы очень насытились. После обеда мы пошли играть во двор. Сегодня гуляли все дети, только играли, кто с кем. Мы с Колей придумали названия горам, которых у нас во дворе три, Та гора, которая в саду, называется Эверест, потому что она самая высокая. Песчаная гора, что за нашим домом, называется Каракорум, а гора в палисаднике — Адамов Пик, или Альпы.

 

4 марта 1919. Вчера папа вечером стал рубить конину, а мы смотрели и собирали крошки коту. Со вчерашнего дня мама ходит получать нам, детям, завтраки в Скорбященский монастырь. Вчера там выдавали щи из рыбы. Сегодня я пошла с мамой, как и вчера, мы получили 3/4 фунта [300 грамм] хлеба и «Киселекомпот», который был похож на кисель, потому что в него была прибавлена какая-то мука, а на компот ― потому что в нем плавали кусочки груш и белые вишни.

18 марта 1919. Ночью выпал снег и запорошил всё. Утром я пошла на угол, где всегда стоят молочницы, купить молока. Но молочниц приехало мало, и молоко они продали очень скоро. Сегодня какой-то советский праздник. Вероятно, поэтому многие молочницы и не приехали…

Примечание: 18 марта  День Парижской Коммуны 1871 года после Революции был праздничным.

19 марта 1919. С сегодняшнего дня большевики перевели часы еще на час вперед. Теперь по солнцу, например, 2 часа, а по новому  4 часа. Мне это очень неприятно. После завтрака мы с мамой пошли за кониной.

23 марта 1919. Сегодня в Скорбященской столовой выдавали картофельное пюре, а потом картофельный суп. У нас в квартире такой холод, что утром коченели руки и ноги. Я села было поиграть на пианино, но не могла, потому что пальцы не двигались. Сегодня мама и няня спекли 6 жаворонков. Как сказал папа, жаворонки были похожи на «тюленей». Вечером пришел папа и сказал, чтобы мы шли в наши чёрные сени пилить стволы для топки отопления. Перед сном мы молимся и читаем по одной главе из Евангелия. Вчера Евангелие мы кончили и теперь читаем Деяния Апостолов.

3 апреля 1919. Вчера няня с чердака принесла бревно, и сегодня я с ней его пилила. У нас с Ирой болят глаза. Один жилец из нашего дома умер в больнице от сыпного тифа. Говорят, что у него 9 человек детей. Вчера Володя мне сказал, что Серова увели.

7 апреля 1919. Сегодня у меня болит правая нога и правая рука, а к вечеру заболело горло. Иногда очень сильно болит грудь. Недавно вышли новые деньги, рублёвки-ленинки. Няня испекла из патоки лепешки. Наш кот стал чище.

 

Тетрадь № 7. С 9 апреля  по 9 мая 1919

 

13 апреля 1919. Воскресенье (Вербное). Вчера после завтрака мама пошла за кониной, а когда пришла, то мы с ней пошли в церковь с вербами. Домой принесли мы зажжённые свечки. Сегодня вечером я писала для няни письма ― 4 письма в деревню и одно к её крестнику Александру на позицию [то есть на фронт].

17 апреля 1919. Четверг (Страстной). Сегодня день прошел совсем несуразно: мы не завтракали, мы с мамой весь день стояли в очереди в «Кооперации» за сахаром и кофием. Мы ничего не получили, потому что в 6 часов закрыли лавку. Мы с папой пошли в церковь, но опоздали и пришли к концу Евангелия. В пятом часу курица снесла яйцо. Мама положит это яйцо в кулич.

20 апреля 1919. Воскресенье (Пасха). Сегодня мы проснулись рано, похристосовались, и каждый получил по два подарка. Потом мы похристосовались с няней. Каждая из нас подарила ей по открытке. А няня подарила нам по рублю. Потом мы разговлялись.

 

 

ВОССТАНИЕ казаков (в районе станицы Вешенской).

24 апреля 1919. Телеграмма В.И. Ленина: «Во что бы то ни стало надо быстро ликвидировать и до конца восстание. Я боюсь, что вы ошибаетесь, не применяя строгости, но если вы абсолютно уверены, что нет сил для свирепой и беспощадной расправы, то телеграфируйте немедленно и подробно. Нельзя ли обещать амнистию и этой ценой разоружить полностью?»

Тетрадь Муси №8: С 10 мая по18 июня 1919

15 мая 1919. Сегодня в шесть часов мама поехала к доктору Ушакову, который дал ей удостоверение, чтобы ей дали карточку первой категории, и сказал, что у нее родится ребенок. Сегодня я занималась по-немецки и по-французски. С сегодняшнего дня должны были до осени потушить электричество. В городе и во всех районах свет потушили, а в нашем доме еще нет.

Примечание: Карточка первой категории давала право на получение дополнительного питания для больных, для беременных женщин и детей-младенцев. Но это не спасало младенцев, потому что у матерей не было молока. Многие дети умирали от истощения.

18 мая 1919. Воскресенье. После обеда мы с папой и мамой пошли на Соломенную Сторожку. Папа и мама сняли две комнаты. Мы скоро переедем на дачу. В столовой выдавали гречневую размазню. Наша курица снеслась.

 

 

СТАНИЕ атамана Григорьева на юге Украины. Телеграммы В.И. Ленина.

26 мая 1919. Совнаркому Украины: «Декретируйте и проведите в жизнь полное обезоруживание населения, расстреливайте на месте беспощадно за всякую скрытую винтовку».

28 мая 1919. тов. Межлауку: «…Двинуть из Харькова поголовно всех рабочих на защиту Луганска. Исполнение этого постановления выполнить Вам в кратчайший срок, не останавливаясь перед самыми крайними решительными мерами, применяя высшую меру наказания по отношению к неповинующимся, отсталым и неаккуратным (!)».

9 июня 1919. тов. Мельничанскому: «Было бы позором не расстреливать за неявку и уклонение от мобилизации».

3 июня 1919. Сегодня в семь часов вечера мы переехали на дачу. Со вчерашнего дня перестало действовать электричество.

16 июня 1919. Завтра день моего рождения и мне исполнится 12 лет. Сегодня я сделала столовые карточки для кукол.

17 июня 1919. Когда я проснулась, Наточка подбежала ко мне и подарила два простых черных карандаша и спичечную коробку, обложенную материей, а в ней 3 конфетки. Наточка это сама сделала. Ирочка подарила мне два карандаша и книжку «Лес». А мама подарила свою серебряную брошку, воробышка. В 5 часов приехала няня, привезла пирог и ватрушки и подарила 4 рубля. Со следующим паровичком приехал папа. Он привёз мне розу, которую я воспитывала. На ней оставалась одна распущенная роза и два бутона. Потом папа подарил мне очень интересную книжку «Игры и занятия» и 4 рубля. Мы были очень сыты и еле двигались.

ВОССТАНИЕ казаков Уральского войска. Телеграмма В.И. Ленина:

11 июня 1919. Реввоенсовету Восточного фронта: «Обратите сугубое внимание на восстание в Оренбургском и Уральском районах. Не запускайте, мобилизуйте поголовно все окрестности, обсудите, нельзя ли аэропланами побить повстанцев. Ликвидация необходима немедленная и полная».

 

Тетрадь Муси № 9. С 20 июня по 10 сентября 1919

 

21 июня 1919 года. Сегодня я выдавала куклам по карточкам обед на террасе, то есть не на самой террасе, а на нижней каменной плите (на верхней стоит ваза). Мы ждали сегодня папу, но он позвонил к Якубу и просил передать маме, что няня угорела, и он приехать не может. Оказывается, когда батюшка позвонил (он у нас живет, пока мы на даче), то няня ему открыла и сейчас же упала. Папа, войдя во двор, увидел толпу. Там лежала на кровати няня, которой сделалось дурно. Около няни была докторша Цецилия Мироновна Фейнберг, из нашего дома. Папа сказал, что если няне завтра будет лучше, то он приедет с 12-часовым паровичком, а если не приедет, то позвонит.

27 июня 1919. Сегодня мы пошли в здешнюю детскую столовую на Ивановской улице. Там мама приписала наши столовые карточки, и мы получили обеды. Выдавали воду с мясом и по приличному куску хлеба. Мы взяли с собой ложки, но там дают миски и ложки. Вечером приехал папа и привёз мёду и яиц. Папа подарил нам три книги.

28 июня 1919. Сегодня мы опять пошли в столовую, но пришлось долго ждать. Обеды привезли в пятом часу. Выдавали суп с огурцами и мясо. Мясо мы принесли коту. В семь часов вечера мы завтракали и пили «утренний» чай.

3 июля 1919. Третьего дня мне нездоровилось, болело горло, спина, грудь и под мышками. А сегодня мне гораздо лучше и я ходила. Рано утром мама уехала в Москву, а мы, когда встали, пошли в парк собирать маме ягоду (землянику). Мама приехала и сказала, что все сараи у нас в Москве сегодня ночью обокрали. У нас украли сало, ветчину и сыр. Вчера я поймала на террасе мышонка и дала коту, который живо съел его. А сегодня вечером кот сам поймал мышонка. С сегодняшнего дня часы перевели на ½ часа назад.

4 июля 1919. В столовой третий день выдают зеленые щи. А я в кукольной столовой выдавала компот из сушеных вишен.

3 июля 1919. Все на борьбу с Деникиным!

Письмо В.И. Ленина к организациям партии: «…Некоторые из «левых» меньшевиков и т.п., особенно любят возмущаться «варварским», по их мнению, приемом брать заложников. Пусть себе возмущаются, но войны без этого вести нельзя…»

Примечание: в дневнике вырван лист с записями за 7-9 июля. Вероятно, в них было написано что-то, сочтенное опасным. См. ниже: 31 июля 1919 у Даевых был обыск.

 

10 июля 1919. Утром я вскопала «Толечкины» [кукла] грядки в саду «на арендованной Толечком земле». Потом посадила в цветнике несколько маргариток. Мы набрали для мамы много земляники и преподнесли ей к чаю.

13 июля 1919. Утро было пасмурное, а потом прояснилось. После обеда мы пошли гулять и по дороге зашли к Георгию Ивановичу Луппо. Это папин сослуживец по Обществу. Папа хотел у него просмотреть газету. Мы там задержались и обедали. Потом пошли по новому шоссе к Академии. Были у пруда, смотрели, как катаются на лодках. А домой вернулись на паровичке. Весело провели мы день!

15 июля 1919. Сегодня день свадьбы мамы и папы. Вчера мы втроем купили на свои деньги два фунта клубники (за 45 руб.). А сегодня рано утром, когда все спали, я проснулась и поставила корзинку на стул около папиной и маминой постели. Вчера я написала маме письмо и опустила в почтовый ящик, а сегодня в два часа дня мама это письмо получила.

23 июля 1919. Рано утром мама уехала в Москву, а няня до её приезда была с нами. Днем я писала для няни письмо в деревню. Мама приехала в 4 часа и всё время на нас сердилась. Вечером мама читала нам «Приключения маленького натуралиста» Сегодня я сделала числовой календарь.

29 июля 1919. Сегодня день свадьбы Кати и Толечка (кукол). Мы им устроили пышный обед. От всех блюд мы оставляли маме попробовать. Мама говорила, что у Кати и Толечка одно кушанье вкуснее другого. Потом мы обедали. Утром мы набрали малины, из некоторой я выжала сок, а из остальной малины и из выжимок мама сварила компот с сахаром.

30 июля 1919. В половине седьмого пришла няня и сказала, что папа вызвал маму по телефону по очень важному делу. В половине девятого мама уехала в Москву.

31 июля 1919. Мама приехала в три часа. Она сказала, что сегодня ночью у нас в доме был обыск. Мама приехала очень уставшая. Вечером к нам заехал Сергей Николаевич. [Соков]

 

2 августа 1919. Вчера утром я уехала в Москву, и мы с няней ходили на Миусский и Оружейный рынки. Сегодня трехчасовым паровичком к нам приехали Александра Николаевна [Воронцова-Вельяминова] и тётя Оля [сестра отца] с Тасей и Валей. Вечером они уехали. С 9-ти часовым паровичком приехал папа. Ира и Ната устроили кукольную столовую.

10 августа 1919. Вчера в столовой выдавали горькую вобловую икру [икру воблы]. Мы её не ели, а принесли коту. А сегодня выдавали манный суп. Третьего дня у нас в столовой прививали оспу, но очень грязно: инструментов не кипятили и т.п. Папа сказал, что прививать не нужно, и обещал приехать вечером. Мы его ждали, ждали, но он не приехал, а приехал сегодня в час дня.

17 августа 1919. Когда я подмела комнаты, то стала писать письмо Коле Намитниченко. Коля, Нюра и их мама на всё лето уехали в город Семенов Нижегородской губернии. После обеда мы ходили в столовую. Выдавали вареные яйца. Потом мы ходили гулять в лес и набрали грибов.

Примечание: Вырван лист с окончанием за 17-е и с записями за 18, 19 и 20 августа.

21 августа 1919. Хотя мы уедем в Москву через две недели, после 2-го сентября, день Наточкиного рождения. Ей будет 9 лет. Но я уже сегодня уложила все свои вещи в ботанизирку, мешок и сундучок. Оставила только цветные карандаши, журнальные принадлежности, тетрадь и немецкую и французскую книжки. Ещё ручку с пером и дневник. Мне очень хочется в Москву, потому что погода стала плохая и здесь плохо.

23 августа 1919. Сегодня должен был приехать папа. Но вечером от Якубов пришла Нонyа и сказала, что папа звонил по телефону, что не приедет, и чтобы кто-нибудь из нас ехал в Москву за провизией. В половине седьмого я поехала в Москву и вернулась …

Примечание: Вырван лист с записями за конец 23, 24, 25 и 26 августа.

27 августа 1919. Утром мы с мамой поехали в Москву: мама на Бутырки за картошкой, а я домой. Я видела Сергея Николаевича [Сокова] и говорила с ним. Он сказал, что полок (повозка) для переезда обязательно будет 29 августа. Папа завтра не приедет, потому что его рана на ноге всё ещё не заживает.

3 сентября 1919. Сегодня утром мы с мамой взяли мамины башмаки, два платья, мой большой мячик и раздвижной стульчик и пошли на Миусский рынок продавать. Платья сейчас же у нас купили за 450 руб., мой мячик за 250 рублей. А с башмаками мы долго сидели. Наконец, их продали за 350 рублей. На 600 рублей купили картошки, хлеба, один фунт пшена, два фунта белой свеклы и два десятка огурцов. Потом я пошла в столовую. Оказалось, что каждый должен приходить со своей карточкой и съедать всё на месте, а домой уносить нельзя.

5 сентября 1919. Сегодня мы с мамой на Миусском рынке продали игрушечную швейную машинку за 60 рублей, моё бархатное платье, мамин кошелек. А две мамины кофточки у нас не купили. На вырученные деньги мы купили картошки, свеклы, хлеба и кабачков. Лёва (сын Марии Густавовны) заболел дифтеритом.

10 сентября 1919. Вчера, когда мы были на рынке, мимо проезжал автомобиль и люди с него кидали газеты. Сегодня продали Ирочкину куклу Волю за 120 рублей, ломаный Наточкин пароходик за 15 рублей и мамино платье за 150 рублей. После завтрака я наряжала Катю [куклу] на продажу. Няня варила из патоки тянучки. Мама ходила в Районную управу, но удостоверения на усиленное питание не получила.

Тетрадь Муси  №11. С 11 сентября по 2 декабря 1919

 

12 сентября 1919. Сегодня у нас на рынке торговля шла очень плохо, и мы напродавали только на 250 рублей. Теперь молоко у нашей молочницы стало 25 рублей. Когда мы пришли домой, мама достала мою Наташу и стала её чинить и наряжать, чтобы продавать.

14 сентября 1919. Воскресенье. В 8 часов мы с мамой пошли на Миусский рынок. Сегодня торговля шла очень удачно. Мою Наташу [куклу] продали за 250 рублей. Когда пришли домой, то завтракали. Папа весь день был дома. Потом мы пошли в столовую. Выдавали варенье с хлебом. Нам не дали, потому что по праздникам обеды выдают до 3-х часов. [Праздник Воздвиженье Креста.]

16 сентября 1919. Утром мама с Ирочкой пошли в Районную думу, чтобы получить ордер на усиленное питание. Маме выдали ордер, и после завтрака няня с Наточкой ходили в лавку и получили по этому ордеру 1 фунт (400 г) сливочного масла, 2 фунта пшена и 12 яиц. Сегодня я опять занималась арифметикой, и мама задала мне еще одну главу из Закона Божьего. С сегодняшнего дня часы переведены еще на час назад.

Примечании. Всего за период с 7 июля по 31 августа в этой тетради вырваны листы с записями за 12 дней: 7-8 июля; 18 — 20 августа; 24 — 26 августа и 28 — 31 августа. Как ни странно, но сохранилась запись об обыске 31 июля 1919 года — центральном событии, причины и обстоятельства которого Муся могла описать в своем дневнике. Эти «опасные» листы и были впоследствии вырваны. 23 августа с папой что-то случилось, от чего он не приехал, как обещал, на дачу и от чего переезд в Москву ускорился. При этом хлопоты по переезду взял на себя его сослуживец по Московскому Обществу, Сергей Николаевич Соков. Записи за дни с 28 по 31 августа опять вырваны. День рождения Наты, 2-го сентября, семья  празднует уже в Москве, и папа дома. Так как листы вырваны, то нельзя выяснить, что же произошло, но, зная политическую обстановку в стране, можно выдвинуть наиболее вероятную версию.

3 июля 1919 года началось наступление Деникина, настолько успешное, что возникла угроза захвата Москвы белогвардейцами. В Москве в то время по-прежнему жили сотни политически активных противников Советской власти и тысячи сочувствующих им и «колеблющихся»: бывшие кадеты и октябристы, меньшевики, эсеры и народные социалисты, даже бывшие министры Временного правительства и так называемого Правительства в подполье. Так, например, бывший министр ВП С.Н. Прокопович в это время преподавал в Петровской Академии и был членом того самого Московского Общества, где служил М.П. Даев. А жена Прокоповича, знаменитая Е. Кускова, в это время стала лидером кооперативного движения.

В связи с наступлением Деникина в начале июля в Москве начались повальные обыски и аресты с целью ликвидации реальных и вероятных сторонников Белого движения. В конце июля ВЧК добралась и до М.П. Даева, но до ареста дело, видимо, не дошло. Справедливости ради надо признать, что большая часть интеллигенции была настроена крайне отрицательно к Советской власти. В Москве и Петербурге, в Финляндии и Париже, тысячи людей с нетерпением ждали, когда же она рухнет. Как известно, наступление Деникина провалилось, но сопротивление противников Советской власти продолжалось. В марте 1921 года оно вырвалось наружу в виде Кронштадтского мятежа на флоте. Летом того же года был создан Комитет помощи голодающим под знаком Красного Креста. Об этом Комитете см. в Справочных материалах.

17 сентября 1919. В половине восьмого мы с мамой отправились на Миусский рынок. Было очень холодно, и на рынке было мало народу. Мы немного посидели (у нас купили только один портсигар), а потом пошли домой, потому что так прозябли, что и сказать нельзя. Руки у нас были синие, и пальцы болели. Мы дрожали. Пришли домой, отогрелись у печки, а потом пили горячий чай. Няня уехала в Дмитров за капустой. Мы с мамой пошли в Оружейный рынок. Там сидели до двух часов, но ничего не продали. Немного погодя нам привезли дрова, и пришлось нам их таскать в котельную. От этого у меня ещё сильнее заболела голова. Вчера я дочитала «Серебряные коньки». А теперь читаю «Как я была маленькой» В.П. Желиховской.

24 сентября 1919. Каждый день мама задает мне и Ирочке задачи по арифметике. Вчера у меня ничего не выходило. Я била свою голову и бранила за то, что она не думает. Сегодня Ирочка весь день с задачами сидела и двух задач не сделала. А я очень скоро кончила и пошла погулять. Я теперь стала устраивать (кукольный) приют у Михаила Павловича Монморанси (так зовут моего мишку).

29 сентября 1919. Вчера мы с мамой рано утром пошли на рынок. Торговля шла довольно удачно. Мы наторговали 1335 рублей. В дома за обедом нас ждал сюрприз. Суп был с телятиной, которую купил папа. А на ужин была вареная телятина с картофельным пюре. Мы с мамой очень удивились и обрадовались. После обеда я вышла в сад, но скоро была принуждена идти домой, потому что у меня очень разболелась голова. До ужина я лежала, ужинала с трудом. Когда я вставала, голова так начинала болеть, что я даже плакала. Сегодня я совсем не выходила: меня мама не пускала. После завтрака пришла тётя Коли Намитченко и сказала, что с его папой сделался удар и что он лежит в Мариинской больнице.

30 сентября 1919. Вчера в столовой выдавали щи без хлеба, а сегодня выдавали хлеб с вареньем. Вечером папа узнал, что вчера Константин Данилович Намитниченко скончался в больнице. Когда папа сказал нам об этом, мы, дети, очень жалели Колю и Нюру. Они все лето прожили в деревне и так давно его не видали, и больше не увидят.

Примечание: Коля Намитниченко это тот самый мальчик, с которым Муся зимой любовались закатом, похожим на Северное сияние, и которому летом с дачи писала письмо. Весь сентябрь нет занятий в школе. С продуктами стало так плохо, что каждое утро девочки с мамой идут на рынок торговать старыми вещами, в том числе и своими игрушками. Взамен Муся начинает шить куклы сама. Муся почти все время болеет. У неё сильное малокровие, худосочие, как говорят врачи. Мама, конечно, тоже недоедает, а она на 9 месяце беременности. И всё время таскает тяжести. Осень и зима 1919 года, пожалуй, самые тяжелые времена в их жизни, хотя впереди ещё два самых голодных года, 1920 и 1921.

 

 

4 октября 1919. Утром мы с няней ходили к Соковым за тележкой, а потом пошли с тележкой в Московское Общество за капустой. Тележка очень тяжелая. А если везти её даже пустую по мостовой, так просто «руки отвалятся», как говорит няня. О, как мы измучились с этой капустой! Московское Общество находится так далеко, за Смоленским рынком, против Смоленского бульвара. Няня купила 4 пуда (64 кг!!!). Признаться, капуста очень хорошая, белая и вкусная, «сахарная», как говорит няня, и крупная: на пуд всего три кочна. У меня болела голова, а у няни руки. Когда мы пришли домой, таскали капусту в кухню.

6 октября 1919. Вчера папа продал на Миусском рынке свои часы за 1300 рублей, а сегодня мы с мамой ходили на Мариинский рынок. Торговля шла бойко. Ровно за час мы продали на 1225 рублей. После завтрака няня, Ира и я опять пошли в Московское Общество, но прогулялись даром: капусты не получили. Няня сердилась, бранилась…

Примечание: Что можно было купить на эти 2500 рублей? Можно прикинуть, если знать цены. В магазинах почти ничего нельзя было купить, по карточкам выдавали соль, мыло, спички, нитки, бумазею. Цены в дневнике указаны рыночные за фунт (400г) в октябре, но с каждым днем они повышались. Для удобства цены переведены в стоимость за килограмм (= 2,5 фунта) в рублях. Итак, цены: 1л подсолнечного масла – 1200-1400; 1 кг пшена – 300; 1 л молоко – 100 (кружка – 50); 1 кг сметаны – 300; 1 кг картофеля – 60; 1 кг моркови – 45-50; 1 коробок спичек – 25 (а в Кооперации по карточкам – 1 рубль). Таким образом, этот набор продуктов стоил бы 2200 рублей, но в этом наборе нет хлеба, мяса, рыбы и сахара. Конина 18руб. за 1 кг.

8 октября 1919. Сегодня день рождения Ирочки. Ей исполнилось 11 лет. Я ей подарила (бумажную) иконку и куколку в люльке, которые сделала сама: куколку— из восковой свечки, а люльку — из ореховой скорлупы. А так как сегодня же день рождения моей Кати, то её муж Толечек подарил ей сумочку ростом с медную копейку. Мама подарила Ирочке несессер и маленькую корзиночку, а в ней две катушки ниток, наперсток, много булавок и пачка иголок. Ещё мешок с лоскутиками.

Наточка подарила Ире ластик, няня —4 рубля, носовой платок и черную ленту, а папа зеленый бумажный мешок с белым слоном, наклеенным на него, с орехами. После завтрака мы с няней опять пошли за капустой в Московское Общество. Пришли ровно в час, а там в это время закрывают на обед. Няня успела записаться на 5 пудов. Во время их обеда мы пошли в Музей, где работает Георгий Иванович Луппо, и няня попросила позволения оставить капусту в Музее. Г.И. позволил. День, в общем-то, прошел не очень весело, особенно для меня. Я очень устала, няня тоже, да и Ирочке пришлось много работать. [Год назад день рождения Иры справляли в Новой Зеландии].

12 октября 1919. Утром мы с мамой пошли на Миусский рынок. Кое-что продали, а карандаши ни один не купили. Папа на Сухаревку не пошёл, потому что Максимилиан Мануилович Воронец сказал, что там обыски и облава. Я написала папе письмо. Ира и Ната завтра тоже напишут папе письма и опустят.

14 октября 1919. (1 окт. по старому). Папин день рождения и мои именины. Утром, как только Ирочка и Наточка заметили, что я проснулась, поздравили меня и подарили: Ирочка крестик, а Наточка куколку, сделанную из ваты, которую она сделала сама. Потом няня подарила мне 5 рублей, носовой платок и сделанный из бусинок браслет. Вчера мама ходила в аптеку и по рецепту докторши, Цецилии Мироновны Фейнберг, которая живет в нашем доме, купила бутылку красного вина за 118 рублей и подарила сегодня папе. Часа в два папе пришли наши письма. За обедом у нас были: мамина подруга тётя Мэри, Тамара Исаевна и два папиных сослуживца Иван Григорьевич и Абрам Григорьевич [Глезер].

15 октября 1919. Вчера мы легли спать в 11 часов. Тётя Мэри у нас ночевала. После обеда она пела и играла на пианино. Тётя Мэри уехала в пятом часу и перед уходом спела нам «Песнь пастуха Леля». Это очень красивая песенка. Она нравится нам всем, то есть и маме, и папе, и няне. Там так: «Туча с громом сговаривалась: Ты греми гром, а я дождь разолью. Все цветочки возрадуются…» И как-то дальше: как девицы по ягодки пойдут, как у них пропала подружка и как они расплакались. Утром мама ходила на Лесную улицу в Абрикосовский приют. Доктор сказал маме, что она может ожидать ребёнка каждую минуту. [До родов оставалось 10 дней.]

17 октября 1919. Теперь молока продают очень мало. На улицах из-за него драки.

19 октября 1919. Утром мы с папой пошли на Мариинский рынок. Папа продавал свой смокинг, а я — то, чем мы всегда торгуем. Но мы ничего не продали, а когда закапал дождь, мы пошли домой. По дороге встретили маму и Ирочку. Папа пошел домой, а я с мамой на рынок. Торговля шла очень удачно. Мама купила картошки и баранины. Дома папа натирал пол в столовой. А мы убирали в детской, так как к нам пришла бумага от папы, а в ней было сказано, чтобы «всё было убрано за три часа», и ещё нужно было «выселить жильцов из трех квартир». Но мы обошлись без этого. Я много сегодня прочла из «Чудесного путешествия Нильса Хольгерсона с дикими гусями», которое я читаю вслух Ирочке и Наточке.

21 октября 1919. Вчера электричество не горело. Вечером мы сидели в кухне при керосиновой лампе, а когда пришёл папа, то зажгли свечи и обедали при свечах. Из-за темноты я не успела кончить свои задачи. А сегодня опять холодно. Утром мама и Ирочка ходили в «Рабочий Кооператив» на Бутырки, стояли в очереди и купили по карточкам 2 куска бумазеи, 5 катушек белых ниток и 2 черных. Маме всё время было нехорошо, болело внизу живота. Но под вечер ей сделалось лучше, и она с нами занималась. Мы сегодня торопились сделать уроки, так как сегодня опять не горит электричество.

22 октября 1919. Сегодня утром мы с мамой пошли в Районную думу за ордером для питания. Нам пришлось долго ждать, пока выкликают. Когда нам выдали ордер, мы пошли в лавку, и мама получила 2 фунта [800 г] саги и 1 фунт [400 г] сливочного масла.

23 октября 1919. Сегодня мама хотела идти торговать, но так как очень плохо себя чувствовала, то не пошла. Электричество не горит не в одном нашем доме, а во всем переулке. В доме №8, где живет Тамара Исаевна, даже воды нет, и они ходят к нам за водой. Вечером мама нам читала. В промежутках между чтением я делала задачник для Наточки, то есть примеры на таблицу умножения.

25 октября 1919. (12 октября). Вчера маме всё не здоровилось. Она еле дошла до аптеки и обратно. Сегодня утром я проснулась от суматохи, происходившей в маминой комнате. Папа, мама и няня ходили, разговаривали. Вдруг папа открыл нашу дверь и сказал: «Вставайте скорей, если хотите увидеть маму и проститься с нею». «А куда она идет?» ─ спросили мы. «В родильный приют, как же!» ─ сказал папа. Мы сразу вскочили и быстро оделись. Мама попила кофею и с папой пошла в родильный приют Абрикосовой, на Лесной улице. Нам весь день было скучно без мамы. В половине пятого пришел папа. Мы страшно обрадовались, когда папа сказал: «Родился мальчик!» Мы не знали, куда деться от радости. Ирочка забилась под кровать, а Наточка села на пол. [Вырезаны два листа. Нет записей с 26 по 29 октября.]

30 октября 1919. Вчера мама писала, что её отпустят сегодня. Сегодня папа стал замазывать окна, а мы всё приготавливали. В половине первого папа и няня пошли в Абрикосовский приют за мамой и малышом. Они приехали на извозчике. Маме не очень здоровилось, и она, когда пообедала и покормила малыша, легла на мою кровать. Наш малышик очень хорошенький и мало плачет. На глазу опухоль ещё не прошла. Завтра пойдем в Московское Общество за брюквой.

31 октября 1919. Сегодня утром было 5° мороза. Очень холодно. Лужи покрылись льдом. Утром я ходила в контору родильного приюта, получить свидетельство… (далее вырезано).

 

Примечание: В дневнике Муси в этом месте вырезаны 4 листа с записями за 8 дней, с 1 по 8 ноября. Однако за этот период сохранились тетради с дневником Иры, что позволяет заполнить этот и другие пробелы в дневнике Муси. Поэтому дневники Муси и Иры за ноябрь-декабрь 1919 года напечатаны совместно с указанием имени.

ИРА. 1 ноября 1919. Вчера я не могла написать дневника, потому что няня утром уходила на рынок за картошкой, а мы с Натой готовили на кухне. Муся убирала комнаты, потому что мама лежит. Потом мы пошли в столовую, выдавали щи. Завтракали мы в детской, потому что в столовой холодно. После завтрака я пошла за доктором Дроздовичем, чтобы он посмотрел глаз малышка. Потом мы с Мусей пошли за сучьями, чтобы няня могла прокипятить белье. В половине шестого пришёл доктор и прописал мазь. Всю ночь шёл снег, утром был сугроб в четыре вершка.

ИРА. 2 ноября 1919. Воскресенье. Сегодня с утра началась уборка. На месте детской теперь будет столовая, а в маминой комнате наша спальня. А в бывшей столовой и гостиной очень холодно, и потому их закрыли. Сегодня мама встала с постели.

ИРА. 3 ноября 1919. На улице шесть градусов мороза, а в комнатах девять градусов тепла. После завтрака мама читала нам «Молодого натуралиста». Мама хотела затопить в комнате печку, чтобы было теплей, но печка надымила, и пришлось освежать, тогда стало холодней.

ИРА. 4 ноября 1919. После завтрака в третьем часу мы пошли в церковь, потому что батюшка там будет заниматься с детьми по Закону Божьему. Потом мы начали убирать у кукол.

ИРА. 6 ноября 1919. Вчера дневник не писала, потому что было некогда. Утром мы с няней пошли в Московское Общество за брюквой. Но брюква оказалась пустой, и мы купили свёклы и кольраби. Когда мы возвращались, то видали верблюда, его водили по улицам.

7 ноября 1919. ВТОРАЯ ГОДОВЩИНА ОКТЯБРЬСКОЙ РЕВОЛЮЦИИ. Папа в этот день на службу не пошел, значит, этот день был праздничным, но Ира о празднике не упоминает.

 

ИРА. 7 ноября 1919. Пятница. Сегодня утром после кофе папа поставил в столовой печечку, чтобы было теплей и чтобы просушить стену. Дошло до 14 градусов. А после обеда печечку перенесли в спальню. В половине пятого к нам пришли Вячеслав Николаевич и Тамара Исаевна. ВЕЧЕРОМ МЫ ЗАНИМАЛИСЬ ЖУРНАЛОМ.

Примечание: Один журнал «Мышь и Крыса» сохранила Ира. [См. в альбоме

МУСЯ. 9 ноября 1919. Воскресенье. Утром мы с няней ходили на Миусский рынок. Продали 7 фунтов соли по 280 рублей и купили 5,5 фунтов хлеба по 140 рублей и 4 фунта пшена по 150 рублей. Пока мы ходили, мама убирала комнаты, а Ира варила борщ.

Примечание: Соль покупали в «Кооперации», то есть за небольшую цену. Копили её и потом несли на рынок, чтобы продать или обменять соль на хлеб насущный. За соль они получили 1960 руб. Купили: 2,2 кг хлеба за 770 рублей и 1,6 кг пшена за 600 рублей. Всего истратили 1370, а хлеба купили по 300 г на человека.

МУСЯ. 12 ноября 1919. Сегодня опять приходил татарин, и мама променяла на полпуда муки (8 кг) две занавески, папино японское пальто и капот. Сегодня опять топили плиту.

ИРА. 12 ноября 1919. Сегодня вечером я и Муся штопали чулки, а мама читала нам «Дети капитана Гранта».

ИРА. 13 ноября 1919. Утром приходила торговка. Мама купила у неё кружку молока, полтора фунта масла и шесть фунтов баранины. Сегодня папа получил на службе две вязаные фуфайки, шерстяные штаны и валенки.

МУСЯ. 15 ноября 1919. Суббота. Вчера мы с няней ходили на Садово-Кудринскую, в папин Комитет, где он служит. Там третий день подряд выдают хлеб. Ещё папе выдали 8 пудов капусты. Как только мы пришли, няня пошла к нашим курам, чтобы их покормить, и взяла их домой.  Сегодня утром папа и няня перенесли в кухню петуха и курицу и посадили их всех под гамак. Но петушишка все время выскакивает. Вчера вечером во время ужина Наточка закричала: «Смотрите, огонь!» Мы посмотрели в темную комнату, а там горит лампочка тусклым светом. Мы побежали посмотреть, а электричество загорелось совсем ярко, как обыкновенно. Мы очень обрадовались, стали прыгать. Даже петушок проснулся. Сегодня мама топила печку в столовой и купала Юрочку. Печка очень дымила (ИРА: «потому что был ветер»).

МУСЯ. 16 ноября 1919. Воскресение. Утром няня ходила на Миусский рынок, купила фунт масла и картошки. Когда няня пришла, то стала топить плиту, а папа стал делать клетку для кур в канцелярии Домкома. Мы насыпали туда песку и посадили кур. Теперь мама читает нам «Дети капитана Гранта», и папа тоже слушает, так как это ему очень нравится, да и нам тоже.

ИРА. 18 ноября 1919. Папа принёс со службы большие рукавицы. Мы с Мусей пошли в сад за кирпичами, а когда мы их привезли, то пошли гулять.

МУСЯ. 19 ноября 1919. Среда. Вчера папа узнал, что в доме Панина (№1 по Тихвинскому переулку) из сараев крадут дрова. Поэтому мы сегодня утром перевезли свои дрова из сарая в дом, в переднюю. Недавно папа обколотил края двери, ведущей в переднюю, красным сукном и приделал к этой двери пружину. Сегодня няня топила плиту и стирала. Я писала для неё письмо, а мама занималась с Ирочкой и Наточкой. Сегодня папа не ходил на службу.

МУСЯ. 21 ноября 1919. Сегодня мы с мамой пошли в Каретный ряд, к папе на службу за продуктами. ( ИРА: «Мама и Муся пошли в казармы за капустой».). Получили 3 пуда капусты и 3 фунта конины по 7 руб. за фунт. Вчера папе на службе выдали несколько селёдок, сухие яблоки, монпансье, ириски и конопляное семя для кур. Мы были очень рады сладкому, так как у нас не было ничего.

МУСЯ. 24 ноября 1919. Третьего дня (то есть 22-го числа) была страшная вьюга, дул ветер и всё занесло снегом. Мы с няней пошли в отдел Кооператопа (топливного кооператива) за углями. Мы шли довольно быстро, но на Пресненском Камер-Коллежском валу дорога стала труднее, так её совсем занесло, и мы пошли медленнее. Но углей мы не получили. Когда пришли домой, Ирочка сказала, что петушишка околел, и заплакала. Мне было тоже очень жаль бедненького. Ирочка сказала, что у Лёвы уже давно умерла белка Куренька. На следующий день мы с Наточкой закопали петушишку.

А сегодня 2° мороза. Иногда поднимается вьюга, но не холодно. Утром мы с няней опять пошли в Кооператоп за углями и привезли один куль, а за другим поедем завтра. Мы очень устали, измучились, и у меня заболела голова. Вчера папа топил в столовой печечку, и мама купала Юрочку. Он стал крикливее, и сегодня ночью не дал маме спать. Теперь молоко на улице продают по 100 рублей за кружку.

МУСЯ. 25 ноября 1919. Сегодня 3° тепла и очень скользко. Сегодня Юрочке исполнился 1 месяц. В 12 часов мы с няней пошли за углями. Идти назад было очень плохо: скользко, санки часто опрокидывались. У меня болела голова. Вернулись мы в 4 часа. Оказалось, что у нас в доме не течет вода. Сейчас же мы с няней пошли искать воды. По всему переулку из всех кранов, которые на улице, вода не текла. А около тех, где текла вода, были большие очереди. Мы шли домой, когда было уже темно. У меня заболели руки, так как мне с непривычки было тяжело нести ведро и маленький бидон. А няня несла ведро и большой бидон. Папа пришел в 6 часов. Папа сказал, что Константин Иванович Пангало отказался быть крестным у Юрочки, и он договорился с Павлом Павловичем Либеном. Крестить будем в пятницу. [В дневнике вырваны два листа с записями за 27-30 ноября. В дневнике Иры есть записи за 28 и 29 ноября. За 30 ноября и 1 декабря записей нет ни у Муси, ни у Иры].

ИРА. 28 ноября 1919.. Сегодня с утра суета. Вечером должны крестить Юрочку. Утром няня ушла на рынок, папа и Муся пошли за деньгами, а я, Ната и мама топили печку, рубили дрова и чистили картошку. Надо было убрать спальню, потому что там будут крестины, и принести из холодных комнат тарелки, накрыть стол, переодеться. В пятом часу пришла Александра Ивановна. В пять часов пришёл батюшка. Минут через десять пришел Павел Павлович. Тогда начались приготовления к крестинам. Муся была крестной, а Павел Павлович крестный, а я и Ната смотрели, как крестили. Павел Павлович и Александра Ивановна у нас ночевали.

ИРА. 29 ноября 1919. Сегодня Мусе не здоровится, и она лежит в постели. Вечером я ходила в аптеку. К нам пришла Тамара Исаевна и посмотрела у Муси горло.

МУСЯ. 30 ноября 1919. Воскресение. (Начало вырвано). Горло почти не болит и голова тоже. Я играла, то есть лепила из глины, плела из бумаги коврики и тому подобное, а иногда лежала. Утром папа пошёл в училище и принёс оттуда 10 фунтов луку. Сегодня мама и папа весь день были дома, только вечером пошли к Тамаре Исаевне.

МУСЯ. 2 декабря 1919. Вторник. Вчера я встала с постели. Утром няня с Ирочкой ходили за картошкой и привезли (на санках) 20 кг. Мама пошла в Районную думу, но карточки [на дополнительное питание для Юры] ей опять не выдали. После завтрака Ира пошла в «Кооперацию» за сахаром. Ей выдали 800г песку и 900г колотого. Папа принёс сушеных грибов. [фиолетовым карандашом приписано: (поганки).]

ИРА. 2 декабря 1919. Вторник. Мы с Мусей чистили картошку, которую привезли. Сегодня с утра до вечера топилась плита, потому что пекли пирожки из картофельных очисток.

Примечание: На последней странице тетради №10 тем же фиолетовым карандашом, что и слово (поганки), Муся запечатлела стихи, которые, наверное, или сочинил, или припомнил папа в честь пирожков из картофельных очисток:

Начало тетради Муси № 11. Пропуск за 5-7 декабря.

 

МУСЯ. 3 декабря 1919. Сегодня 3° тепла. Светит солнце, небо ясное. Утром мама с Ирочкой пошли на Миусский рынок продавать папину каракулевую шапку и продали её за 650 руб. Мама получила материнскую карточку, то есть карточку грудного ребёнка, серии Б.

ИРА. 7 декабря 1919. Воскресение. Сегодня я и Муся ещё спали, когда папа, мама и Ната пошли в церковь причащать Юрочку. Когда они вернулись, мы пили кофе. Днем мама купала Юрочку, а потом читала нам «Смелые мореплаватели». Потом мы пошли гулять. Сперва мы гуляли с няней, а потом пришёл папа, и мы стали с папой кататься на санках.

МУСЯ. 8 декабря 1919. Сегодня опять тает. Ночью все сараи у нас обыскивали воры. У нас ничего не украли. С самого утра мы гуляли. Я в саду построила крепость, а Ирочка и Наточка во дворе построили гору, с которой катаются на ногах. В час дня мы пошли в столовую в Народный дом. Там обед с хлебом стоит 8 рублей. На человека можно взять по два обеда, но мама взяла только пять. Нам дали 5/8 фунта хлеба [250 г]. Щи мы съели дома за завтраком, а на второе у нас были картофельные очистки с кислой капустой, жареные на рыбьем жиру. Вечером приходила Мария Густавовна и сказала, что около дома Курникова есть бесплатная детская музыкальная школа. Мама и папа решили нас всех туда отдать. Мне очень хочется.

МУСЯ. 9 декабря 1919. Вчера в детской столовой давали протертую чечевицу. Сегодня мы пошли в столовую в Народный дом. Но там обедов не выдавали, потому что их не из чего готовить.

ИРА. 10 декабря 1919. Сегодня, как и вчера, в три часа мы ходили на урок Закона Божьего. Когда мы вернулись, был уже пятый час. Мы съели по одному пирожку из очисток, а в 5 часов я и Муся пошли за Лёвой, чтобы вместе идти в Народный дом приписаться в Детский Клуб. Когда пришла учительница, мы стали делать цветы и хлопушки на ёлку. Потом пришла учительница музыки, и мы все стали петь. В восемь часов раздавали по пол конфеты на человека. Когда мы вышли одеваться, мама уже нас ждала. Я и Муся отдали ей конфеты, и мы пошли вместе домой.

МУСЯ. 17 декабря 1919. Вчера было холодно, 10° мороза. На урок Закона Божьего мы ходили, а в клуб не ходили. Сегодня тоже холодно. Утром я учила уроки, а в 12 часов мама покормила Юрочку, и мы с ней пошли на склад Кооператопа за углями. Мы вернулись в 3 часа. У меня болели ноги, правая рука и спина. Мы были очень голодны. Но сейчас же, как только пришли, мама стала кормить Юру, а мы с Ирочкой и Наточкой пошли в церковь, на урок Закона Божьего. Сегодня батюшка рассказывал про Моисея. В клуб мы опять не ходили.

МУСЯ. 18 декабря 1919. В 12 часов мама куда-то пошла, а когда вернулась, стала топить печку в столовой. Сегодня выдавали хлеб. И на карточку грудного ребенка (на Юрину) тоже выдали. После завтрака я писала Коле Намитниченко письмо, а потом гуляла. В 7 часов мы пошли в церковь. [На всенощную накануне дня св. Николая-Угодника]

МУСЯ. 19 декабря 1919. Утром мы с Ирочкой пошли в церковь на позднюю обедню. Сегодня папе на службе выдали баранины и хлеба. Вечером мама нам читала.

МУСЯ. 21 декабря 1919. Вчера папа привез печечку и 5 аршин труб, а мама получила на Юрину карточку сливочное масло, чечевицу, сахар и кусок мыла. Сегодня на улице лютейший мороз: утром было 18°, а вечером 22°. У нас в комнатах 5° тепла. Среди дня светило солнце. В столовой выдавали жидкую лапшу из черной муки. Вчера у меня был кашель, а сегодня он сделался сильнее, и я очень охрипла. Но к вечеру разошлось немного. У Наточки нарыв на пятке, и нога болит, губы все потрескались, поэтому она ела суп чайной ложкой и очень медленно. Сегодня Юрочка улыбался во сне. Мама сшила ему кофточку со складками на рукавах. Папа называет эту кофточку фраком. Сегодня папа впервые топил в столовой печку. Дым был ужасный.

МУСЯ. 22 декабря 1919. Сегодня опять так же холодно: 20° мороза. Утром мама ходила в Районную думу за пособием на Юрочку. Ей выдали 900 рублей за ноябрь и декабрь. Сегодня Юрочка много плакал, так как у мамы было мало молока, и он был голоден. Вечером мама играла с нами в карты. Печку долго топили, но после топки опять сделалось холодно.

МУСЯ. 24 декабря 1919, среда. Вчера у меня болело горло, я хрипела и кашляла. Я совсем не выходила даже на урок Закона Божьего. В столовой сегодня выдавали солянку. Сегодня няне опять не здоровится, и она даже лежала. Кот стал ласковее. Юрочка весь день плакал, так как у мамы было мало молока, и он был голоден. Теперь в доме №8 и №9 во всех квартирах не течет вода, а в нашем доме вода не течёт в некоторых квартирах. У нас течёт.

Примечание. В будние дни девочки каждый день после завтрака в три часа ходят в церковь на урок Закона Божьего. Мама ходит в консультацию, топит печку, кормит и купает Юрочку. По вечера читает девочкам «Храбрые мореплаватели». Няня ходит на рынок за продуктами, готовит еду, стирает, моет девочек. Девочки ей помогают. Папа с утра уходит на службу, а когда он приходит, все вместе обедают. Так изо дня в день.

ИРА. 31 декабря 1919. Среда. Сегодня топилась плита, и пекли пирожки из очисток и лепёшки из теста. В восемь часов пришел Сергей Николаевич Соков и сказал, что Соломенная Сторожка горит. В девять часов пришли Вячеслав Николаевич и Тамара Исаевна, и мы стали ужинать без супа. Потом пили кофе. Муся, я и Ната не спали до 12 часов и вместе с взрослыми встречали Новый год. Большевицкий.

Части статьи: 1 2 3