первые неудачные попытки «приобрести епископа» — поиски епископа в беловодье. — первый опыт по основанию «древлеправославной церкви» в xviii в. — переход части беглопоповцев в беспоповство (кержаки-часовенные, лужковцы).
основание лжеиерархии в австрии в 1846 году.— формирование раскольничьей буржуазии.— николай i запрещает переход «беглых попов». — съезд бнглопоповцев на рогожском кладбище в 1831 г.— выбор места для кафедры за рубежом.— староверы «перемазали» греческого митрополита в белой кринице.— он один поставил двух первых лжеепископов. — белокриницкие лжеепископы проникают в россию.
Другие лжеиерархии в расколе: новозыбковцы (беглопоповцы),. андреевцы (бывшие единоверцы). климентовцы. иерархиты (бегуны). поморцы (беспоповцы).
ОКРУЖНОЕ ПОСЛАНИЕ 1862Г. и его автор И.Г.КАБАНОВ (КСЕНОС). разделение «староверов»-поповцев на «окружников» и «неокружников», исповедующих богомильское «учение об антихристе».
Первые неудачные попытки «приобрести епископа»
18-1. Как уже было сказано выше, в XVII веке ни один епископ не ушел в раскол. Правда, сами раскольники считают, что с 1653 г. «древлеправославную церковь» возглавлял епископ Коломенский Павел, но она просуществовала в таком виде всего три года, потому что Павел умер в 1656 г., «не успев поставить себе преемника». Беспоповцы, полностью отвергая Церковь и священство, о приобретении епископа и «восстановлении трехчинной иерархии» не заботились, потому что в их согласиях и толках священником мог стать любой мирянин. Другое дело, беглопоповцы, которым приходилось «исправлять» беглых попов и постоянно проверять их на «трехпогружательность». Они хотели «приобрести епископа», чтобы он дерзал деяти не только иерейская, но и архиерейская.
18-2. Поиски епископа в Беловодье. Раскольники искали такого «епископа» в разных местах. В первой половине в XVIII в. поиски были направлены на Восток, где, как думали многие, в стране Беловодье сохранилось «древлеправославное благочестие с сонмом благочестивого духовенства с патриархом во главе». Беловодье раскольники искали в горах Тибета и в Японии, многие утверждали, что побывали там, один сын написал даже о своем пребывании в Беловодье письма своим родителям. Но поскольку на самом деле нигде, кроме раскольничьих скитов «древлего православия» не обреталось, то и в легендарном Беловодье «приобрести епископа» не удалось. Но беглопоповцы не оставляли надежды переманить к себе хотя бы одного епископа из Русской Православной Церкви, «исправить» его и таким образом обеспечить поставление своих собственных попов.
18-3. Первый опыт по основанию «древлеправославной церкви» в XVIII в. Хотя из этой затеи ничего не вышло, но история с приобретением первого «древлеправославного» епископа настолько характерна, что о ней придется сказать несколько слов. Родоначальником новой «церкви» мог стать иеромонах Епифаний (ок.1685-1735), который, пребывая в сане иерея, в 1724 г. «посвятил на Украйне в иеродиаконов и попов больше 14 человек» (см. П.И.Мельников «Очерки поповщины»). Епифаний был арестован и по решению Святейшего Синода лишен сана, расстрижен, сослан в Соловецкий монастырь, каялся, восстановлен в монашестве, но бежал. Вновь был арестован при попытке перейти границу. Затем предприимчивый Епифаний с помощью раскольников 5 или 6 раз совершал побеги из мест заключения (из монастырей и тюрем). Наконец, в мае 1733 г. он оказался на Ветке (см. карту), где через год тамошние беглопоповцы через покаяние присоединили дважды расстриженного монаха к «древлему православию» в сане епископа.
18-4. Автор истории «ветковской церкви» поповец И.Е.Кабанов (Ксенос), о коем речь пойдет ниже, сообщает об этом авантюристе следующее: «Много же тщание прилагаху еже приобрести епископа, и по различных исканиях прияша Епифания, и егда той начат действовати, и постави священники и диаконы». Как можно узнать из того же словаря поповцев, лишенный сана и дважды расстриженный монах, приобретенный ветковцами в качестве епископа, многими беглопоповцами признан не был, но не по вышеизложенным винам, а только из-за сомнения, был ли он крещен «трехпогружательно, а не обливательно». Все остальное в биографии основателя «церкви» их устраивало. Однако, эта «трехчинная иерархия» во главе с Епифанием не получила развития, потому что он, так же как епископ Коломенский Павел, «не успел (а может, не осмелился) поставить себе преемника».
18-5. Переход части беглопоповцев в беспоповство. При императоре Александре I в 1822 г. раскольникам было запрещено принимать беглых попов, а при императоре Николае I были приняты еще более строгие меры против перехода запрещенных в служении или лишенных сана священников к раскольникам. С 1825 г. уральские беглопоповцы остались вовсе без «священства», в их общинах руководить богослужением стали миряне, «дьяки» и «старики» (от чего это согласие получило название стариковское), то есть фактически стало беспоповским. «Старики» служили в часовнях, отчего это согласие называют еще часовенными. Жившие между городами Пермью, Челябинском и Тюменью часовенные кержаки принимали самое активное участие в Пугачевщине, или как еще недавно писали советские исследователи, в «антифеодальных протестах».
Как беглопоповцы основали «свою церковь» в 1846г.
18-6. На Рогожском кладбище в Москве находится центр самой респектабельной и влиятельной раскольнической организации, с 1988 г. называющаяся «Русской старообрядческой православной церковью» (РСПЦ), а до того бывшая белокриницким, или австрийским согласием. Механизм создания «древлеправославных церквей» лучше всего проследить на примере создания именно этой организации, поскольку именно она из всех ныне существующих «древлеправославных церквей» самая респектабельная, самая влиятельная и самая «древляя» — она образовалась в 1846 г., то есть 153 года тому назад. Характерной ее особенностью является то, что эта «русская церковь» возникла в Австрии по «благословению» австрийского императора Фердинанда I в тайне от русского императора Николая I и в пику ему. Рассказ о том, каким образом беглопоповцы с Рогожского кладбища вышли на Фердинанда и где нашли родоначальника для новой «церкви», представляет собою материал для «криминальной хроники» или сюжет для «политического детектива», потому что созданная в Австрии «белокриницкая иерархия» по сути явилась тайным обществом с разветвленной сетью ячеек-общин по всей России, «государством в государстве». Если учесть, что инициаторами ее создания были купцы-миллионеры, что они же финансировали все предприятие, а затем из той же среды вышли «акулы русского империализма», свергнувшие русского царя, то зловещая роль этой организации в истории нашего Отечества станет очевидной.
18-7. Формирование РАСКОЛЬНИЧЕСКОЙ БУРЖУАЗИИ. Предистория этого дела была такова. Екатерина II проводила откровенно либеральную политику в отношении раскольников:
в 1762 г. она разрешила, ушедшим за границу, вернуться в Россию и селиться на Иргизе;
в 1771 г. во время чумного бунта основаны в Москве центры наиболее крупных и влиятельных согласий: федосеевцев на Преображенском кладбище (купец Ковылин), поморцев на Покровке (Монинская часовня) и беглопоповцев на Рогожском кладбище;
в 1782 г. все раскольники были освобождены от двойного оклада;
в 1785 г. было разрешено раскольников выбирать на общественные должности.
Это разрешение было связано с новым Городовым уложением, целью которого было создание в России (как и в Европе) третьего сословия из купцов, а к тому времени в этом сословии раскольников уже было немало. В органы городового управления избирались самые «капиталистые» купцы 1-й гильдии, и вскоре в Москве, Нижнем Новгороде и других крупных городах России гласными в Думе и городскими головами стали купцы-раскольники, они же становились именитыми гражданами и позднее стали получать дворянство.
18-8. Может показаться странным, что в связи с такой возвышенной темой, как создание «древлеправославной церкви», нам приходится говорить о первичном накоплении капитала, но от этого никуда не уйдешь: капитал имеет самое прямое отношение к устроению этих «церквей», а «старая вера» служит лишь прикрытием для этих финансово-промышленных предприятий. Поэтому мы вынуждены перейти к рассмотрению чисто экономических вопросов: каким образом «вечно гонимые» раскольники к концу XVIII в. из простых крепостных крестьян и мелких посадских торговцев превратились в купцов 1-й гильдии.
18-9. В книге А.И.Аксенова «Генеалогия московского купечества», изданной в 1988 г., то есть как раз накануне очередной эпохи накопления первичных капиталов в России, приводится много интересных сведений из истории формирования русской буржуазии, в том числе и из представителей «древлего православия». Основными источниками накопления первичных капиталов исследователи ( ,) считают:
1) главный способ — «питейный откуп и питейный сбор. дававшие возможности для финансовых злоупотреблений» ( , ), или попросту грабеж;
2) подряды, на поставку французских вин и коньяка, кож, провианта для нужд армии (это особенно прибыльное дело во время войны);
3) сдача в наем торговых лавок (вся лавка. поллавки и часть), на которой наживались отошедшие от торговли промышленники.
18-10. Среди этих кровопийцев — питейных откупщиков, ростовщиков, подрядчиков и первых промышленников — мы видим немало родоначальников знатных раскольнических фамилий: Гребенщиковых (см. «гребенщиковская община» федосеевцев в Риге), Громовых («Громовское кладбище в СПб), Гучковых (Ф.А.Гучков, 1736-11856, попечитель Преображенского кладбища), Егоровых, Емельяновых (В.Е.Емельянов, 1797, основатель толка брачных поморцев), Жигаревых, Кузнецовых, Мониных, Новиковых, Ямщиковых. В первой половине XIX в. явились в Москву основатели торговых домов Абрикосовых, Авксентьевых, Алексеевых, Бахрушиных, Бурышкиных, Кокоревых, Мамонтовых, Морозовых, Прохоровых, Рябушинских, Солдатенковых, Третьяковых, Хлудовых, Царских, Шелапутиных, Шибаевых, Ясашновых. Все они быстро богатели, скупали в Москве и Петербурге лучшие особняки или строили роскошные новые. В каждом таком доме устраивались тайные домашние моленные; раскольники-буржуи давали огромные суммы на устроение молелен и тайных скитов по всей России. Эти же люди руководили жизнью обеихъ столиц (Москвы и Петербурга) и всех крупных городов (Нижнего Новгорода, Ярославля, Твери и др.), потому что именно их избирали головами и гласными Городской Думы. Коррупция, или говоря русским языком, подкуп чиновников, широко практиковался на Руси во все времена, а потому богатые раскольники становились весьма влиятельными лицами, осуществляя свое влияние через высших чиновников, большая часть которых были выходцами из немцев, то есть протестантами.
18-11. Отношение правительства к раскольникам. В отношении правительства к раскольникам весь XIX в. происходят постоянные колебания. Император Александр I, хотя и восстановил в 1803 г. в официальных бумагах слово раскольник, но в основном продолжал либеральную политику своей бабушки и нисколько не препятствовал беглопоповцам «исправлять» на Иргизе беглых попов, а затем рассылать этот товар (за таких попов была установлена на Иргизе определенная такса) по всей России. Раскол ширился и богател, явно набирал силу.
18-12. Сами раскольники об этом славном периоде своего процветания пишут так: «Практически политика правительства выражалась в том, чтобы «не замечать» старообрядчества… находясь в положении «невидимок», старообрядцы много строили, возникли храмы и даже целые монастыри с многочисленными насельниками». Если даже сделать поправку на желание раскольников всегда преувеличивать свою численность, то все же никак нельзя не признать, что они действительно не имели никаких препятствий для своей деятельности и что царское правительство, начиная с эпохи реформ Петра I, фактически поощряло врагов Православной Церкви в их хозяйственно-промышленной деятельности. Для протестантского сознания правящей верхушки России раскольники были такими же протестантами, какими была наполнена Европа, давно осуществившая принципы религиозной терпимости ко всем религиозным диссидентам и сектам. Так что формирование русской буржуазии, костяк которой составили выходцы из раскольнических общин, шло при явном попустительстве государства вопреки законодательно установленной в России обязанности правительства защищать Православную Церковь.
18-13. В 1822 г. правительство впервые обратило внимание на фактически узаконенную практику перехода беглых попов в раскол и, не преследуя перешедших к раскольникам ранее, запретило делать это в дальнейшем. В 1825 г. был учрежден секретный комитет по раскольникам из митрополитов Серафима и Евгения, Аракчеева и министра народного просвещения адмирала А. С.Шишкова. Император Николай I, чуть было не ставший жертвой заговора «вольных каменщиков» из офицерско-дворянского сословия, более внимательно отнесся к раскольникам, франкмасонам русского разлива, скрытого под религиозной оболочкой. 10 мая 1827 г. комитет министров воспретил раскольничим лжепопам переезжать с места на место, и затем особо было сделано распоряжение сначала в отношении Рогожского кладбища: «новых беглых отнюдь не принимать», а затем оно было распространено на все беглопоповские общины.
18-14. Привыкшие к полной свободе раскольники расценили эти меры, как начало новых гонений, а современные историки называют их «репрессиями». Как пишут ангажированные поповцами с Рогожского кладбища авторы словаря «Старообрядчество», меры Николая I «привели к оскудению бегствующего священства», а потому «теснимые и гонимые в своем отечестве, старообрядцы решили учредить епископскую кафедру за границей». Как же они это дело осуществили?
18-15. Съезд беглопоповцев на Рогожском кладбище в 1831 г. Дело по устроению и финансированию кафедры за границей взяли в свои руки богатые московские и нижегородские купцы. В 1831 г. они организовали съезд представителей беглопоповцев на Рогожском кладбище. Предложение об организации «епископской кафедры» за границей вынес на всеобщее обсуждение рыботорговец из города Горбатова (Нижний Новгород) А.К.Кочуев, бывший единоверец, совращенный в раскол в 16 лет и живший на Иргизе. В Петербург к главе тамошних поповцев, влиятельному купцу-лесоторговцу Ф.Г.Громову явились ходоки с московского съезда и попросили его проконсультироваться с шефом жандармов графом Бенкендорфом, как им, верноподданным, лучше поступить: «просить ли императора об отмене жестких мер, либо учреждать кафедру с епископом за границей». И, как написано все в том же словаре, шеф жандармов «однозначно высказался за второй путь». При всем отрицательном отношении к Бенкендорфу трудно поверить, чтобы шеф жандармов санкционировал создание явно противозаконного центра тайных обществ на территории иностранного государства, фактически враждебного России. Но вся история раскола наполнена такими фальсификациями, и с этим уже ничего нельзя сделать.
18-16. Выбор места для кафедры за рубежом. Исполнение задуманного взяли на себя «духовные лица» из одного тайного скита на Ветке (т.н. Лаврентьевский монастырь). Судя по всему, здесь главным руководителем был «некрасовец» из Добруджи (Турция), уроженец молдавского села, А.Дорофеев (Аркадий), который имел связи с Царьградом в Турции и Белой Криницей в Австрии. В 1837 г. «инок» Лаврентьевского скита П.В.Великодворский (Павел) выехал за инструкциями в Петербург к купцу Громову, получил от него инструкции и деньги и отправился из его дома на Кавказ искать епископа, который согласился бы стать родоначальником «древлеправославной церкви». С Павлом путешествовал еще один «инок» Г.Колпаков (Геронтий). Потерпев неудачу на Кавказе они отправились в Австрию, в местность называемую жившими там липованами Белой Криницей и очень скоро Геронтий стал настоятелем тамошнего скита. Тогда оба «инока» приступили к задуманной операции.
Сначала они добились от местных властей разрешения учредить в Белой Кринице архиерейскую кафедру. Местные власти, не видевшие разницы между раскольниками и православными, разрешение дали, но за этим последовала просьба о разрешении привезти в Белую Криницу своего епископа из-за границы. Начальство во Львове всполошилось и усумнилось в законности существования «монастыря» в Белой Кринице. Но чего не делают деньги! «Благочестивые иноки» Павел и Геронтий отправились в Вену, где в то время императором был сын Франца-Иосифа Фердинанд I, а фактически всеми делами распоряжался Меттерних. «Иноки» добились аудиенции у императора, и в 1844 г. получили разрешение на устроение епископской кафедры в Белой Кринице.
18-17. Поиск подходящего кандидата. Скоро сказака сказывается, да не скоро дело делается. С московского съезда прошло уже 13 лет, а их братья, «гонимые и преследуемые за веру в России» все еще не обрели епископа за рубежом. Но полдела уже было сделано. Павел и Геронтий привлекли к делу местного «инока» Алимпия (он же А.Зверев-Милорадович), человека ловкого и отважного, и с ним отправились в Москву и Петербург, чтобы получить от тамошних купцов деньги на приобретение архиерея. Огромную сумму на это дал один из рогожцев, купец Рахманов — 500 тыс. руб. Великодворский, Колпаков и Зверев отправились на Восток, и судя по той легкости, с которой они перемещались из Австрии в Россию, затем в Турцию и обратно, границы в России или вовсе не существовали, или они не существовали для таких ловких и отважных людей, которыми были раскольники. Три «иноков» обошли Словению, Далмацию, Черногорию, Сербию, затем отправились в Сирию, Палестину и Египет — и нигде (!) не нашли того, что они называют «истинным благочестием», но это нисколько их не смутило и не заставило задуматься о том, что оно неистинное. Вероятно, везде они предлагали епископам деньги и почет в обмен на согласие предать свою веру и стать родоначальником новой «церкви», но нигде не смогли найти кого-либо, кто бы на такое кощунство согласился.
Наконец, в 1846 г. они прибыли в Стамбул, и тут, наконец, им повезло. Они соблазнили «восстановить полноту иерархии», как эта акция называется в их исторических трудах, жившего при Константинопольском патриархе митрополита Боснии Амвросия. Митрополит будто бы был изгнан из Сараева турками «за защиту угнетенного народа». По происхождению этот Амвросий был грек, то есть принадлежал к нации, которую в XVII в. раскольников объявляли «облатинившимися», а книги греческие — «наполненными страшными ересями». И вот по иронии судьбы именно грек, в нарушение архиерейской клятвы и церковных канонов, соглашается не просто стать митрополитом в Белой Кринице, но пройти некий «чин приема» в новую «церковь». Не знаешь, чему более дивиться: цинизму греческого митрополита или пронырливости «благочестивых иноков». Благодаря этой пронырливости они сумели подкупить и австрийского императора, который разрешил открыть в Белой Кринице новую «епархию».
18-18. Присоединение к «древлеправославию» греческого митрополита. Конец — делу венец. Три мошенника перевезли четвертого из Турции в Австрию, и там 28 октября 1846 г. «присоединили» Амвросия к несуществующей «церкви». Беглый митрополит «велегласно проклял все ереси», то есть сам отрекся от Православной Церкви, исповедался мирянину (тоже отрекшемуся от Церкви бывшему монаху Иерониму), который и «восстановил тем самым полноту трехчинной иерархии в старообрядческой Церкви», будто бы прерванную в 1656 г. смертью епископа Павла Коломенского. Беглый митрополит Амвросий был нужен раскольникам только, как производитель епископов, а потому сразу же и приступил к своим прямым обязанностям: в 1847 г. поставил некрасовцам на о.Майнос некоего Кирила, а в Добруджу того самого А. Дорофеева (Аркадия), который был «духовным отцом» ловких и пронырливых «иноков» Павла, Геронтия и Алимпия. Вскоре после этого до России дошли известия о творящихся в Белой Кринице беззакониях, и император Николай I от Австрии закрыть скит и прекратить деятельность самозванца Амвросия со товарищи. Амвросия с сыном Георгием в 1848 г. австрийцы выслали в Словению, где он скончался через 15 лет.
18-19. Высадка австрийского «десанта» в России. К 1863 году в новой «церкви» было уже 4 лжеепископа — целый собор! И этот «собор» избрал главой «церкви» Кирила, присвоив ему звание «митрополита». Кирил правил до 1873 г. Однако раскольникам было накладно и недосуг все время ездить через границу в Австрию, поэтому уже в январе 1849 г. белокриницкие самозванцы поставили еще одного, Софрония, но уже в Симбирск (в Москву сразу не решились). Этот Софроний, видимо, чем-то не устраивал московских купцов. В 1853 г. в Россию, на этот раз во Владимир, был заслан еще один управитель для беглопоповцев, приемлющих «белокриницкую иерархию», под именем Антоний I, в крещении Андрей Шутов, рождения 1800 г., успевший за свои 53 года поменять веру несколько раз. В молодости он предал веру православную и стал федосеевцем-беспоповцем. В этом качестве он жил в доме купца Ф.Гучкова, прадеда одного из главных организаторов заговора против царя Николая II в 1917 г.
18-20. Шутов много путешествовал, благо у раскольников их ложи-ячейки издавна раскиданы по всему свету. Такие диаспоры, древнейшая из которых иудейская, чрезвычайно помогают в торгово-финансовых операциях, а потому и «русская диаспора» раскольников немало способствовала процветанию торговли «благочестивого купечества» Москвы, Петербурга, Нижнего Новгорода и Сибири. Шутов побывал у своих братьев-федосеевцев в Черниговской губернии, затем отправился в Восточную Пруссию, оттуда прибыл в Белую Криницу, и там неутомимый «инок» П. Великодворский совратил его перекреститься во второй раз. Шутов на это пошел, потому что еще гугенот Генрих IV выяснил, что «Париж стоит обедни». Тем более ее стоит Рогожское кладбище в Москве, куда Шутов прибыл в 1862 г. и где в 1863 г. был избран главой «древлехристиан белокриницкой иерархии». Рогожцы присвоили ему «сан архиепископа».
18-21. Если мы задумаемся, как такое безобразие могло твориться в Православном Царстве, и спросим, почему же царское правительство не защищало свой народ и «господствующую» Церковь от разбойников и совратителей, то будем вынуждены признать, что в то время Православного Царства уже не было, а Православная Церковь была в сущности совершенно беззащитна. Страной управляла протестантско-либеральная клика, и для нее раскольники-фабриканты были людьми близкими по классу и по духу. На волне реформ 1860-х годов раскольническая буржуазия выбила у правительства распоряжения, фактически легализующие лжесвященство. Беглопоповцам запретили только брать лже-попов из-за границы. Вот они их и понаделали на своем Рогожском кладбище. Учредили в России 12 «белокриницких епархий», и Шутов понаставил в различные уголки России 6 лжеепископов, 70 лжесвященников, 23 лжеиеромонаха. Так, через 30 лет после первого съезда в 1831 г. в России была создана иерархическая структура тайных ячеек-общин с центром в Австрии и ловко прикрытая разговорами о «вере и совершении треб».
18-22. Административным центром австрийщины в России стало Рогожское кладбище. Превратившиеся из беглопоповцев в поповцев раскольники стали называть себя «Древлеправославной Церковью Христовой». В 1988 году они объявили гражданина А.К.Гусева (род. 1929г.) «митрополитом московским и всея Руси», а «свою церковь» по аналогии с Русской Православной Церковью назвали «Русской православной старообрядческой церковью», чтобы отличаться от других «древлеправославных», а заодно на уровне аббреавиатуры (РПСЦ) походить на РПЦ. Это первая и, возможно, самая многочисленная из «древлеправославных церквей». Она насчитывает на территории СНГ 250 приходов, управляемых 5 лже-епископами, живущими в Ярославле, Новосибирске, Киеве, Кишиневе и Хабаровске. Раскольники с Рогожского кладбища связаны со своей «исторической родиной», где сохранилась «белокриницкая церковь» в Румынии (центр г. Браила). К сожалению, в словаре не указана численность паствы РПСЦ, хотя, возможно, она и неизвестна.
ОбновленЦЫ и новыЕ лжеиерархиИ
В «СТАРООБРЯДЧЕСКОМ» РАСКОЛЕ
18-23. Многие беглопоповцы, хорошо зная каноны, не признали новое самочинное сборище за «трехчинную иерархию». Так, например, часовенные на своем соборе в 1910 г. подтвердили свое неприятие не только беглых попов, но и белокриницкой лжеиерархии, считая белокриницких лжеепископов и лжепопов самозванцами. В «Деяниях» этого собора они об этом говорят прямо: «Белокриницкое священство самозванцы, как Гришка Отрепьев, а дураки-русаки поверили ему, как и австрийцы». Точно так же к австрийцам относились не приемлющие амвросиевых лжеепископов беглопоповцы, но в 1923 г. они повторили опыт белокриницких поповцев. Разница была лишь в том, что в родоначальники следующей «древлеправославной церкви» вместо греческого митрополита был приглашен обновленческий епископ, отлученный от Церкви.
18-24. Внутренние, духовные, предпосылки для сближения второго по времени антицерковного раскола в Русской Православной Церкви (обновленческого) с первым, казалось бы, прямо противоположным (старообрядческим), несомненны, но еще не достаточно осмыслены и требуют особого исследования. Здесь мы можем сказать лишь о внешнем оформлении этой внутренней близости раскольников — и тех, кто называет верных чад Православной Церкви «никонианами», и тех, кто называет их «тихоновцами», не забывая и о тех, кто называет нас «сергианами». Все три слова предназначены для обозначения неких мнимых ересей: «никонианской», «тихоновской» и «сергианской», и по способу словообразования достаточно традиционны: эти прозвища призваны вызывать ассоциации с арианами, несторианами и т. п. древними ересями. Но, если у древних ересиархов Церковь обличала действительные ереси, то все наши раскольники, начиная с XVII в. и кончая ХХ в., их придумывают, а в названиях мнимых ересей отражают истинную причину своего отступничества — непокорность Церкви, ее неприятие и особую ненависть к ее Предстоятелям. Таким образом, раскольники невольно засвидетельствовали выдающееся значение в служении Церкви трех Патриархов — Никона (Минина), святого Тихона (Белавина) и Сергия (Страгородского).
18-25. Обновленческие епископы 20-х годов проложили путь к объединению с единомысленными им раскольниками, глаголемыми старообрядцами, и об этом опыте не забывают нынешние неообновленцы, уже сейчас, еще внешне принадлежа к Церкви, открыто демонстрирующие свои симпатии. Путь этот на самом деле неизбежен: куда деваться беглому попу или низложенному епископу? — туда, где его ждут с распростертыми объятиями, где своим «проклятием ереси» (никонианской, тихоновской или сергианской) он сохранит положение и власть, оставаясь в «сущем сане». Поэтому неудивительно, что несколько обновленческих епископов вместо покаяния предпочли стать родоначальниками новых согласий и толков, следуя циничному принципу Юлия Цезаря: «лучше быть первым в деревне, чем вторым в городе».
18-26. Родоначальниками новых «древлеправославных церквей» явились следующие обновленческие архиереи: Саратовский архиепископ Николай Поздеев (в расколе с 1923 г.) и Свердловский епископ Стефан Расторгуев (с 1929 г.); Уфимский епископ Андрей, он же князь Ухтомский (с 1925 г.) и посвященный им в сан епископа Климент Логинов. От этих самозванцев произошли следующие незаконные сборища, которые в ученых сочинениях принято называть «христианскими деноминациями»: новозыбковцы (из беглопоповцев), андреевцы (катакомбные единоверцы), климентовцы (катакомбные единоверцы). Так раскольники старообрядцы с помощью раскольников обновленцев в 1920-е годы продолжили дело, начатое австрийцами в Белой Кринице в 1846 г. Теперь кратко скажем о каждом сонмище.
18-27. НОВОЗЫБКОВЦЫ («древлеправославная церковь», ДЦ -1, осн. в 1923 г.). В России разразилась революция, а в Церкви объявились новые раскольники — обновленцы. Один из них, обновленческий архиепископ Саратовский Николай (П.А.Позднев, 1853—1934), бывший под запрещением, стал «родоначальником иерархии Древлеправославной церкви» в ноябре 1923 года. После «проклятия ересей, исповеди у беглого попа Тихомирова и «миропомазания», саратовские беглопоповцы объявили Николу «архиепископом московским, саратовским и всея России», видимо, полагая, что обрели нечто похожее на патриарха. Магистр богословия Никола от этого звания не отказался. В 1924 году Никола сварил миро, но один поставлять «епископов» не решался. В 1929 году «архиепископ всея России» принял в древлеправославие еще одного беглого архиерея Стефана Расторгуева, и тогда вдвоем они приступили к хиротониям. Административный центр этой второй лжеиерархии несколько раз перемещался, а с 1963 года обосновался в Новозыбкове. Как сообщает словарь, «за последнее десятилетие число общин ДЦ выросло втрое и достигает 60».
18-28. АНДРЕЕВЦЫ («единая древлеправославная церковь», ЕДЦ, осн. в 1925 г.). Насколько просто было становиться основателями «древлеправославных церквей», можно судить по тому, что «архиепископ всея России Никола» был не единственным родоначальником. После смерти Святителя Тихона появился еще один повод к отпадению от Церкви в связи с неприятием митрополита Сергия. Раскольники всех мастей объявили новую ересь — «сергианство», и некоторые из «никониан» стали переходить в разные толки. Так, епископ Андрей (князь А.А.Ухтомский, 1872 — 1937), брат которого был единоверцем, стал «первоиерархом» еще одной «древлеправославной церкви», для отличия от прочих названной еще и «единой» (ЕДЦ). Это была одна из ветвей катакомбной «истинной православной церкви», которая анафемствовала и «сергиан» (то есть Православную Церковь), и обновленцев.
18-29. КЛИМЕНТОВЦЫ («древлеправославная церковь», ДЦ-2 ). Родоначальником еще одной ветви катакомбных единоверцев стал отрекшийся от Церкви бывший иеромонах Климент (Логинов, ум. 1938 г.; см. 7,с. 142), первоначально ставший лжеепископом на Рогожском кладбище. На конец 1994 года у климентовцев, которые называют себя опять же «древлеправославной церковью», имелись четыре лжеепископа. Общая численность не превышает 5000 человек (см. словарь).
18-30. ИЕРАРХИТЫ-бегуны. Первый опыт создания «трехчинной иерархии» в среде беспоповцев произошел в середине XIX в. Родоначальником иерархии явился наставник Никита Семенов, распространявший свое «учение» по лесам пошехонским и вологодским, по многим городам, не исключая и Москвы. Он написал устав (или «статьи»), по которому устройство своей «церкви» представил в таком виде: во главе стоит управляющий (вроде патриарха), для нескольких мест должен быть старший (вроде епископа) и в каждой отдельной общине имеется настоятель (вроде пресвитера). Строгие последователи Семенова назывались «иерархиты», или «статейщики». Семена «иерархитства», посеянные Семеновым в беспоповской среде, проросли через 150 лет.
18-31. ПОМОРЦЫ («древлеправославная поморская церковь», осн. в 1989 г.). Беспоповцы (брачные поморцы) решили не отставать от беглопоповцев, справедливо полагая, что их самозванное священство из наставников-мирян ничем не отличается от самозванного священства из беглых попов и епископов, лишенных сана, то есть таких же мирян. Поэтому беспоповцы основали еще одну «древлеправославную церковь» и для отличия от остальных назвали ее Поморской. В России действует образованный в 1989 г. Российский Совет ДПЦ, объединяющий около 100 приходов в России и ряд общин за рубежом. Общины поморцев существуют в Литве, Латвии, Эстонии, Польше, США
Таким образом, к ХХ в. раскольники, глаголемые старообрядцы», создали по меньшей мере 5 «древлеправославных церквей», зарегистрировали их в Минюсте, как религиозные организации, и теперь пользуются всеми правами юридических лиц.
Окружное послание 1862 г. и его автор И.е.Кабанов (Ксенос)
18-32. В заключение этого раздела скажем и о том, как в середине XIX в. один из «трех замечательных старообрядцев» (о которых в одноименной брошюре писал Тертий Филиппов), Иларион Егорович Кабанов (псевдоним Ксенос, по-гречески «странник», 1819—1882) после многолетних изысканий, как пишут поповцы в своем Словаре, разоблачил «невежественные кривотолки и неправославные мудрования, зародившиеся в среде беспоповцев». Но сказано это только для того, чтобы внешне отмежеваться от этих неправославных мудрований (то есть явных ересей), которые давно укоренились и в среде поповцев и от которых они внутренне не желают отказываться.
18-33. Окружное послание было издано в 1862 г. от имени Московского Духовного совета белокриницкого согласия для утверждения единства верования, так как среди поповцев были распространены нелепые и кощунственные учения, распространявшиеся через ходившие по рукам «тетради». В десяти пунктах этого Послания И.Е.Кабанов и его единомышленники из белокриницкого согласия признали следующие мнения раскольников неверными и дали свои пояснения по каждому вопросу:
1. о пребывании Церкви и священства до скончания века — против утверждения, будто спастись можно и без священства;
2. о том, что «господствующая» Церковь не содержит дух антихристов;
3. о святейшем и поклоняемом Христове имени Исус — против хулы на написание Иисус, принятое в новопечатных книгах, что это есть имя иного бога (читай — антихриста), в которого веруют «никониане»;
4. о честном и животворящем Кресте — против хулы на двусоставный равноконечный греческий крест, нарицаемый раскольниками «латинским крыжем»;
5. о сохранении бескровной жертвы до второго пришествия Христова — против беспоповского учения о «духовном» причастии.
6. о приношении пятой просфоры за царя — против тех, кто отказывается молиться за властей предержащих;
7. о том, чтобы не принимать ложных учений, не согласных со святоотеческими преданиями;
8. о пришествии пророков Илии и Еноха
9. о пришествии антихриста.
10. о конце мира — против ереси об уже свершившемся воцарении антихриста, которое будто бы надо понимать не чувственно (т.е. не буквально, как сказано в Писании, что он будет человеком), а духовно, иносказательно.
18-34. Таким образом, в 1862 г. часть раскольников фактически признала ошибочность своих мнений о пришедшем в мир и воцарившемся в Православной Церкви антихристе, отказалась от хулы на имя Иисус, на четвероконечный крест, но ни один из них, даже «замечательный старообрядец» Ксенос, не призвали своих собратьев к покаянию перед Церковью. Опубликование «Окружного послания» Ксеноса выявило приверженность большинства тогдашних поповцев к так называемым «беспоповским заблуждениям», которым на самом деле были привержены первоучители раскола во главе с неистовым Аввакумом, которого все поповцы почитают святым мучеником и своим наставником. Стоит ли удивляться тому, что это Окружное послание привело к очередному делению — на окружников и неокружников. Те и другие, следуя ереси обрядоверия, и «окружное послание» объявили «догматом, а потому взаимно обвинили друг друга в «окружиническо-неокружнической ереси».
Чтобы не усугублять разделения, издатели послания вынуждены были вскоре предать его уничтожению. На московском Мирном соборе 1906 г. еще раз было подтверждено решение о его уничтожении. Вместе с тем соборный Акт примирения отверг и те учения, против которых было направлено «Послание».
18-35. Завершая этот раздел, приведем сведения о Иларионе Егоровиче Ксеносе, опубликованные Т.И.Филипповым в его книге «Три замечательные старообрядца», изданной в Санкт-Петербурге в 1899 г. Т.И.Филиппов много писал о проблемах раскола и единоверия, хорошо знал труды Ксеноса и относился к нему с глубоким уважением. «Этот человек, — писал Т.Филиппов, — имел чистое сердце, возвышенный ум и литературные дарования». Он познакомился с ним в Калуге лишь в 1876 г. При встрече Тертий Иванович спросил Ксеноса:
— Ради Бога, Иларион Егорович, объясните мне. Я вижу полную искренность ваших убеждений, полное знание старообрядческого вопроса, знакомство с церковными законами. Как вы можете признавать правильною австрийскую иерархию? Этого я никак не могу одного с другим примирить.
— Да я ее и не признаю, — ответил он.
— Тогда как же вы живете без всякого окормления?
— Так и живу, ввергая себя в пучину милосердия Божия, ожидая того радостного дня, когда вопрос старообрядческий, столь запутанный двухсотлетними состязаниями, будет решен согласно с правдою и когда церковная власть вступит на единственный правильный путь, разрешит узы клятв 1667 г. и тем предоставит старообрядству с радостною и светлою совестью вступить в лоно Церкви и избавит нас от неизбежного двоедушия, в которое впадают присоединенные ныне единоверцы. Видно отсюда, что этот замечательный старообрядец белокриницкую иерархию не признавал и что для него клятвы 1667 г. были непреодолимым препятствием для вступления в лоно Церкви. Как мы знаем, мечта Илариона Егоровича сбылась, и в 1971 г. на Поместном Соборе Русской Православной Церкви «клятвы» были отменены, но старообрядчество не воспользовалось предоставленной возможностью с радостью и светлой совестью вступить в лоно Церкви. Почему? Думается, что дело было не в «клятвах», а в тех неправославных мудрованиях, которым раскольники остались преданы и до сего дня, несмотря на труды Ксеноса и его единомышленников.